Летящие по струнам-2

Кое-как мне удалось вдолбить в голову Тихона, что никакой он не боярин, а всего лишь столбовой дворянин из Астрахани и в Светлой Руси таких столбов сотни тысяч штук. Это его малость успокоило и мы стали готовить наш табун к перегону в Кёнигсберг. Все магические кони уже были прекрасно обучены, выезжены, находились в превосходной физической форме, но своих имён ещё не имели. Их должны были им дать наши друзья. Своим домашним мы оставляли по магическому оку связи, но я сразу же предупредил маменьку, что с первых же дней мне будет недосуг отвечать на её бесконечный вопросы и, вообще, пусть она лучше почаще читает, что обо мне написано Викулой Никитичем, прежде чем беспокоиться о моём самочувствие. Надо сказать, что Мотя отличался просто какой-то невероятной изобретательностью по поводу всяческих пакостей врагу и потому враги прозвали его Полель Много Бед. Ну, и кто после этого сможет ему хоть чем-либо навредить? Маменьку мои слова успокоили. Она выросла в генеральской семье и хорошо знала, что такое воинская доблесть, хотя и не чаяла увидеть её в своём младшем сыне.

В суете сборов незаметно пролетело время и вот мы уже сидели в седле и прощались с родными, которых нам не скоро предстояло увидеть. Они это, наконец поняли, а потому не скрывали своих слёз. Батюшка Никита Василич, дядя Антоша и старшие братья Моти провожали нас до места встречи с Николаем и Всеволодом. Коней мы не гнали и добрались до того постоялого двора на следующий день в четыре часа пополудни и там заночевали. На следующее утро мы попрощались с провожающими, вскочили на коней и помчались по Прусскому тракту – широченному и абсолютно прямому шоссе, на котором не было принято плестись шагом, разве что по обочине, во весь опор. Через каждые пятьдесят вёрст на нём стояли постоялые дворы, но мы останавливались на ночлег только в каждом четвёртом, отмахав полные двести вёрст верхом, чем удивляли очень многих. Свобода! Наконец-то наступила долгожданная свобода! Теперь уже ничто не мешало мне ввалиться в трактир и громко гаркнуть:

– Трактирщик, быстро неси нам на стол поесть чего повкуснее и четыре больших кружки холодного пива!

Вид у нас, надо сказать, был довольно импозантный. По эскизам Борьки в Москве нам пошили из мягкой, эластичной и лёгкой, но невероятно прочной колдовской кожи нарядные полувоенный костюмы для езды верхом, а в студенческом городке преимущественно только так студиозусы и передвигались. Некоторые даже въезжали на лошадях в учебные классы. Ну, а наши костюмы состояли из удобных галифе с высоким поясом и удлинённых приталенных кителей, к которым прилагались ещё и прямые кожаные штаны с короткими ковбойскими сапожками, но к галифе прилагались высокие, кавалерийские. Наши головы покрывали широкополые чёрные кожаные шляпы с магической брошью на синем ремешке. В общем выглядели мы красавчиками, если учесть яркие рубахи и пёстрые шейные платки. Вот такими типами мы вскоре и добрались до Кёнигсберга.