Летчик 4

С вылетом мы неплохо так припозднились – с базового заводского аэродрома взлетели даже не поздним утром, а почти что в разгар дня. Пока до самолёта добрались, ну и там какое-то время пришлось провозиться. И всё по делу. Так что со всеми нашими задержками натикало по хронометру к моменту запуска двигателей чуть больше одиннадцати часов пополудни. И лёту до Вильны, если идти на крейсерском режиме и не рвать моторы, всего-то пять часов. И это я считаю со взлётом и набором высоты, с заходом на посадку. По сравнению с моими прошлыми, действительно многочасовыми перегонами, тьфу! Только тут одно «но» есть – аппарат-то у нас новый, на столь дальние расстояния ну ни разу не облётанный. Мало ли что заложенные в него расчёты говорят? Практикой-то пока ничего не подтверждено… И моторы, опять же, другие стоят, новые, из только что запущенной в производство серии. Как это всё себя в полёте проявит, неизвестно. О плохом, само собой, никто не думает… (Авиаторы же, романтики неба!) А если и мелькают изредка кое у кого подобные греховные мысли (не буду показывать на себя пальцем, потому как невместно), то они тут же на корню этим кое-кем и давятся. Ну и что, что эти моторы на заводском стенде сотню раз на разных режимах гоняли? Ну и что, что они уже сколько-то там часов в воздухе налетали? Это пока ещё слёзы. Опять же всё проходило без моего непосредственного участия… А со мной эта машина мучается всего лишь неделю… Маловато будет… Зато прекрасно понимаю Николая и его опасение лететь с нами на этой экспериментальной технике… Потому-то, наверное, и главного конструктора в этот самолёт посадили… Так сказать, на всякий «пожарный» случай… А Сикорский и рад этому. Обмолвился как-то, что наконец-то сам лично примет участие в настоящих полевых испытаниях своей машины… Фанатик самолётостроения! Но, откровенно говоря, я рад его присутствию. Конструктор на борту – великое дело! Случись что, так он и с ремонтом поможет (спохватываюсь, гоню прочь нехорошую мысль и про себя сплёвываю три раза через левое плечо)…

Впрочем, – тут же смеюсь сам над собой. – Это я просто свои собственные опасения (чтобы не сказать большего… Большее я на корню давлю. И, вроде бы как, успешно. Всё-таки та весенняя катастрофа для меня просто так не прошла) оправдываю таким образом. На самом деле ничего страшного не произойдёт, даже если все четыре мотора одновременно откажут. Сядем куда-нибудь – подходящих полей и полян внизу полно́. А уж если один или два откажут, то и говорить не о чем, можно и дальше лететь. В подобном случае лишь одно напрягает – потерянное на ремонт время и возможность доставки запчастей…

Ладно, что-то у меня думки повернули не туда, куда нужно. Прочь грустные мысли! Моторы работают ровно, вибрация обычная, и она в пределах нормы, расход топлива и температура стандартные. Высота ровно четыре тысячи по прибору, скорость… Согласно новому указателю стрелочка скорости замерла на ста сорока. И этого нам вполне достаточно. Можно было бы и добавить, но всё равно вырастет она ненамного, десятка на два максимум, зато расход бензина подпрыгнет процентов на тридцать пять-сорок. Получится ведь практически взлётный режим. Так что пока и так отлично.

После четырнадцати часов дня солнышко нас обогнало, ушло на запад, начало глаза слепить. И шторки не задёрнуть, иначе как по сторонам поглядывать? А осматриваться, как я уже говорил, постоянно нужно.

Садились на Вильненское лётное поле в районе шестнадцати часов. Тут мне бывать уже доводилось, поэтому обнаружение самого аэродрома, а также заход и посадка никаких трудностей не создали. Да и связь мы установили загодя, предупредили дежурного о времени прилёта.

А дальше начались шпионские игры. На стоянку заруливать не стали – распоряжение Батюшина. Развернулись, притормозили и подождали немного, чтобы поднятую нами же на пробеге пылюгу ветром в сторону снесло. Подождали и порулили на исполнительный старт. Там крутнулись на сто восемьдесят, встали носом на взлётный курс и выключили двигатели. Ждём бензин.

Из самолёта наружу никого кроме нас с Игорем и инженера не выпустили. Остальной экипаж за время стоянки перекусил на рабочих местах, ну и малую нужду в туалете справил, а тут как раз и инженер заправку закончил, моторы вместе с Сикорским осмотрел. Ну и я после них вокруг самолёта обошёл, глазами посмотрел, руками всё, что положено потрогал, пошатал-покачал. Ну и пневматики колёс попинал – это уже традиция.