– Никак. старое имя не подходит для женщины.
– Ах, ну да ведь… Цур-Нг, а?
«Цур-Нг»! «Тёмный Мёд»! Отличная кличка для шлюхи, подумал Элсу. Медовенькая! Прямо с ядом – так тебе и надо, гадина. За то, что посмела спорить со мной. За то, что не погибла в бою, когда со стен крепости неожиданно ударили пушки. За то, что один северянин укрыл тебя курткой, второй стирает кровь с твоей разбитой рожи мокрым платком – а ты им это позволяешь. Языческая подстилка. Наверняка, предательство было у тебя в крови всегда… А может, ты просто – грязная душонка, прирождённая девка, которая ждала только мужчину, который захочет сделать из тебя свою вещь! Элсу смотрел на эту гибкую тварь с действительно красивыми, большими и раскосыми глазами, которую трогали чужие солдаты, на это существо, неожиданно волнующее для рабыни, вызывающее не формулируемые и непроизносимые мысли – и вычёркивал Варсу из своего прошлого и из своей жизни. Не было никакого Варсу – никогда.
Но поведение той, которая раньше была Кору, ещё тяжелее укладывалось у Элсу в голове. Кору предателем не был, это точно, но Кору просто пропал. Исчез. Нервная девка с рассечённой бровью, которую старый солдат учил медленно дышать, ничего общего с Кору не имела. Кору никогда не позволил бы язычнику дотрагиваться до себя, да ещё и называть «Ай-Ни» – «Ласточка»!
Не просто метаморфоза. Не просто насилие. Языческое колдовство, грязная магия. Северяне не только сделали моих солдат рабынями – они превратили честных бойцов в отвратительных девок!
– Будьте вы прокляты, – пробормотал Элсу.
Он рассчитывал, что его не услышат, но Лин-И расслышал наилучшим образом.
– Господин О-Наю ждёт эту мразь, – сказал он своим приятелям, а Элсу приказал, – лучше иди добром, а то я за себя не ручаюсь.
– Да пожалуйста, – огрызнулся Элсу. – Лишь бы не участвовать в этой вашей… в этом… разврате.
– Иди… воплощение добродетели! – хмыкнул Лин-И и толкнул Элсу между лопаток. Слова «воплощение добродетели» прозвучали в речи язычника грязным оскорблением.
Судя по коридору и лестнице, ведущей из подвала наверх, крепость представляла собой вовсе не руину. Элсу оглядывался по сторонам, разыскивая следы пожара, но никаких следов нигде не виднелось. Здание казалось чистым и новым; стены покрывала свежая штукатурка. Вот бы узнать имя того идиота, который посоветовал этот городишко моему Наставнику, подумал Элсу. Пожар! Пушек нет! Привязать бы его к пушке, которой нет – и жахнуть! Картечью. Гадёныш…
Лин-И провёл Элсу по крытой галерее, потом – мимо кордегардии, где отдыхали пограничники, и дальше наверх по узкой винтовой лестнице. В кабинет коменданта.
Господин О-Наю – Вишнёвый Цвет, ну и имя для офицера, подумал Элсу – оказался немолодым блондином с заметной проседью в косе. Лицо у коменданта было бледным и жёстким, с резкими острыми чертами и длинным носом, губы – тонкими, глаза – бесцветными, а взгляд – совершенно нестерпимым. Форменную серую куртку пограничника северян в серебряных офицерских галунах и с меховой оторочкой он носил, как самые отчаянные языческие вояки – надев лишь один левый рукав. Элсу заметил на рукояти меча О-Наю оскаленную собачью головку с рубиновыми глазами – комендант, оказывается, был кровным Барсёнком, может, даже Барсёнком Барса.
Элсу не смог сходу сообразить, хорошо это или плохо для него. Во всяком случае, желание сходу наорать на коменданта у него прошло без следа. Вдобавок, на лакированной подставке перед северянином лежал меч Элсу – и к нему нельзя было потянуться, что показалось Элсу изощрённым издевательством.
– Ты вправду Львёнок? – спросил О-Наю, окинув Элсу довольно-таки неприязненным взглядом. – Твоё оружие?
– Львёнок Льва, – сказал Элсу, пытаясь выдержать тон между вызывающим и почтительным. – Младший и последний. Любимый. Моё имя – Элсу, Лучший. Я его любимый сын. Меч мой, его подарил сам Лев.
– Сколько тебе лет?
– Шестнадцать. Год уже в Поре. Я – подтверждённый мужчина.
О-Наю презрительно усмехнулся.
– Все вы с беззащитными подтверждённые… Но это многое объясняет. Твой отец в настоящее время не собирается развязывать настоящую войну, так? Это тебе повоевать захотелось, и он велел паре старых волков показать тебе, как это делается. Так?
Элсу промолчал. Звучало нехорошо.
– Они выбрали этот городишко потому, что гарнизон тут невелик, – продолжал О-Наю, рассматривая чеканный узор на ножнах меча Элсу. – Эта крепость горела. О пушках вы не знали – пушки здесь недавно. Это обычный разбойничий рейд – вас интересовали те невеликие ценности, которые вы могли бы тут найти, лошади, женщины, мальчишки… пустить кровь, ощутить себя убийцами, показать, как вы плюёте на наши границы…
Элсу пожал плечами.
– Так твой отец учил и твоих старших братьев, – продолжал О-Наю. – Это ваша обычная тактика. Прийти и взять, да? Лев – хозяин мира, все остальные – рабы у ног. Так? Лев одно не учёл – кое-что изменилось.
– Что изменилось? – огрызнулся Элсу. – Север истину познал? Или ты – о пушках, которые сюда привезли?