Читаем Лестница грез полностью

- Обиделась. Но не должна же я до пенсии её опекать! Хватит школы. И вообще, я больше с ней дружить не буду. Слышала бы ты, как она на меня орала своим истошным писклявым голосом. За что? За все хорошее? Горшок разбит, и вряд ли удастся его склеить, слишком мелкие кусочки.

Я уставилась в морщинистое бабкино лицо, такое родное, сколько же она пережила за свою жизнь, и я вот еще добавляю, то одно, то другое, сейчас Лилька, ни с того ни с сего коршуном набросившаяся на меня. Бабка ведь за каждый наш с Алкой шаг волнуется. А еще мама, Ленька. Как сердце выдерживает?

- Не торопись, склеится. Но раз у нас зашел такой разговор, то давно хотела сказать: девки, с кем ты водишься, себе на уме. Поменьше им доверяй. Используют тебя, когда ты только это поймёшь?

- Но это же неправда. Галке от меня ничего не надо, у нее все есть.

- Правда, не спорь. Я не о Рогачке твоей, другие есть. Я жизнь прожила, людей насквозь вижу. Глазками шныряют, так и норовят что-то от тебя поиметь. Ты же сама мне говорила: стоит тебе с кем- то познакомиться, они тут как тут, пристраиваются.

Я чувствовала: бабуля моя закипает, вот-вот как плита раскаленная будет.

- Гони их всех в шею, сама стесняешься отшить - я погоню, - ее было уже не остановить. - Заделалась у Лильки бесплатной гувернанткой. Ты хоть сейчас возьмись за ум, в новом институте подружись с нормальной девочкой. И пора уже парня хорошего присмотреть, не шалопая какого-то.

Кого бабка имеет в виду? Но уж точно не моего первого кавалера Витьку Ксензовского. Торопясь в институт, я шла мимо его дома и невольно посмотрела на знакомый балкон, старый велик, как стоял там раньше, так и стоит, хотя Витька говорил, что хочет его загнать и купить новый. Первого сентября я топала в новую для себя жизнь. Интересно, а где Ксензовский ее начинал, в какой институт поступил? Он должен быть уже на пятом курсе. Последний раз мы виделись, когда я была в седьмом классе, а Витька в девятом. Но он заканчивал десятилетку, а я 11 классов. Теперь я каждый день буду проходить под его балконом, может, и увижу. Симпатичный мальчик, всё писал записочки мне, приводя в смущение. Никогда не забуду ту нашу встречу, такую неожиданную и печальную. Я бежала к маме на работу в своём старом пальто, из которого настолько выросла, что оно превратилось в полупальто. К рукавам бабушка умудрилась пришить бархатные манжеты, но длиннющие руки всё равно свисали клешнями. И вдруг Витька на полной скорости, со свистом и скрежетом перед самым моим носом тормозит. Его симпатичное личико с нежным румянцем лучилось от счастья. Я сама жутко обрадовалась. Он спрыгнул с велика и так смутился. Мы год, как не виделись, и за это время я так вымахала, что стала выше его на целую голову, а он был все такой же маленький, щупленький, совсем как подросток, ни на сантиметр не подрос.

Тогда мы перебросились несколькими ничего не значащими фразами. Привет - привет! Как учёба? Нормально! А у тебя? Тоже нормально. Пока - пока! А сейчас мне так захотелось его увидеть. Интересно, подрос ли он? Наверняка подрос, мужчина уже. И я тоже не сопливая семиклассница, а студентка-второкурсница, вот иду в новый для себя институт. На ступеньках у входа весь в белом, чтобы его было видно издалека, стоял Оганженян Степан Иванович. Возле него крутились Могила и ещё одна здоровенная девица Ирка. Я подошла и поздоровалась. Степан блестел набриолиненной курчавой чёрной головой с пробивающейся серебристой сединой. Днем на улице мне раньше не доводилось его видеть, тем более так близко. Тщательно выбритые щёки были с синеватым оттенком. В отворотах рубашки вилась чёрная шерсть с проседью. Я улыбнулась, он очень был похож на ловеласа Тарзана - учителя физкультуры из моей старой 105-й школы, что на улице Пастера. Точь-в-точь такие же манеры.

Степан просиял, завидев меня, как старый медяк на солнце. Ещё бы не сиять такому молодцу, когда вокруг такая оранжерея, девицы, как цветочки, на любой вкус, и он весь из себя, красавец, специально взобрался на самую верхнюю ступеньку, чтобы его все узрели и он не упустил бы какую-нибудь смазливую юную жертву. Жертва, наверное, обозначилась, ибо вдруг, позабыв о нас, Степан сорвался с места, только мы его и видели, и рванул в толпу, которая его тут же поглотила. Мы вздохнули с облегчением, большинство девчонок- волейболисток мне были знакомы. Играли или вместе, как с Риткой, или друг против друга в соревнованиях спортшкол. Но теперь мы одна команда и нам вместе пахать за наш Кредитно-экономический институт.

Перейти на страницу:

Похожие книги