Леонид обязательно умрет

Водки гость не пил, ел немного и с изяществом. Несколько салата, кусочек хлеба из отрубей, бокал газированной воды.

— Как вы относитесь к «Дорожной карте»? — полюбопытствовал посол.

— Что это?

Борис Мир-Ман с удивлением вскинул брови.

— Вы — еврей?

Леонид тщательно прожевал кусочек сладкой рыбы, затем ответил:

— Не знаю.

— Как это? — еще более удивился посол. — Мама ваша была еврейкой?

Леонид развел руками.

— Она умерла от родов. Я воспитывался в интернате.

— Да-да, конечно, — сделал скорбную физиономию посол, уже точно уверившись, что его развели русские хасиды.

Борис Мир-Ман решил скорее заканчивать с приватным ужином, сложил в тарелке приборы, хотел было произнести слова, подводящие черту под встречей, но наткнулся взглядом на взгляд гостя, словно на стену. Взгляд мужчины удивлял своей крепостью и пронзительностью.

— Может быть, к делу? — предложил Леонид. Посол коротко кивнул.

— Я хочу встретиться с Шароном.

— Это очень сложно.

— Вы умеете левитировать?

— Я? — переспросил посол. — Я — нет.

— Чем вы помогаете своей стране?

— Я — дипломат.

— Я могу то, о чем мы с вами разговаривали.

— Кстати, откуда вы узнали мой телефон?

— Вас только это интересует?

Посол начинал злиться. Уж чем-чем, а взглядом и внутренней силой его было трудно удивить. Сам таким обладал. И война научила, и истеричная жена. Борис подумал, что придется вызывать охрану.

— Давайте закончим коротко! — жестко произнес посол. — Что вы мне предлагаете?

Леонид вышел из-за стола и тотчас оторвался от ковра, зависая над полом сантиметров на двадцать.

Борис глядел на полет гостя и предполагал, что все это может быть как фокусом, так и тем, что настоящий летчик его посетил. Его дело отличить фальшивку от истинного.

— Копперфилд летает выше, — заметил посол.

— Разве вам нужно выше? Разве в этом смысл?

Тем не менее Леонид неспешно поднялся еще на полметра и прочитал старинную еврейскую молитву. Ее чтение было столь искренним и проникновенным, что Борис Мир-Ман тотчас уверился в подлинности левитирующего. Он приветливо улыбался, глядя с пола под потолок, будто старика Хоттабыча наяву встретил.

— Шалом! — поприветствовал посол Израиля.

— Шалом, — ответил Леонид и опустился опять на ковер. — Как насчет встречи с Шароном?

— Буду способствовать, — обещал Борис.

— Звоните сейчас, у меня совсем немного времени! Совершенно странное дело, но посол тотчас подчинился и набрал номер со своего мобильного телефона.

— Это срочно! — произнес Борис на иврите.

Он повернулся спиной к Леониду и с минуту разговаривал с премьер-министром. Затем, кивнув, передал трубку Леониду.

— Приезжайте, — услышал он единственное слово по-русски, и связь прервалась.

На следующее утро Леонида вывезли в аэропорт, прямо к самолету в посольском автомобиле, предназначенном для перевозки дипломатических грузов…

Через два часа Леонид Павлович Северцев летел в Израиль.

Полет был недолгим, а встреча гостя короткой и совсем не праздничной.

Леонид не нуждался в праздниках, кроме «шалом» не произнес и слова единого. Русский летун, как его называли люди из Моссада, даже не оглядывался по сторонам и не глазел на историческую Родину из окна «Вольво»…

Его привезли к воротам непрезентабельного дома, совсем непохожего на резиденцию премьера.

Леонид, в сопровождении двух огромных розовощеких ребят, поднялся по деревянной лестнице, где ему указали дверь, за которой оказался просторный зал, похожий на балетный класс.

В этом пустом от мебели зале русского летуна оставили одного безо всякой информации, так как он ее не запрашивал, а парни из охраны говорить и вовсе не любили.

В последующие пятнадцать минут Леонид ни о чем не думал, лишь ощущал. Он вдыхал через открытые окна теплый воздух, наполненный запахом апельсина, чувствовал легкий голод и желание выпить чашку черного чая…

Шарон вошел в зал быстрым шагом, и казалось, его грузное тело пронесется мимо Леонида. За премьером еле поспевал человек в черной широкополой шляпе, старающийся обогнать охранников.

Несмотря на скорость локомотива, Шарон успел затормозить и встал вплотную к Леониду, глядя в глаза русского визитера.

Разговор начался на иврите.

— Очень рад, — дежурно произнес приветствие Шарон, протянул руку. — Я — премьер-министр Израиля.

— Отлично…

— Давайте приступим к делу.

— Какому? — удивился Леонид.

— Вы сюда приехали левитировать, — уточнил Бульдозер.

— Совсем нет. Я приехал помогать вам молиться.

— Да-да. Вот человек, — премьер указал на черную шляпу, — вот человек, который отвечает за это направление.

— Показывайте! — почти приказал руководитель направления.

— Что же?

— Вы можете левитировать? — почему-то совсем зло спросил собеседник.

— А вы? — Леонид улыбнулся.

— Я-то могу. Но речь сейчас идет о вас.

— Сколько в вашем распоряжении имеется людей, способных левитировать? — обратился Леонид напрямую к Шарону, игнорируя хозяина шляпы. Он встал к нему боком, почти спиной.

Шарон нахмурился, но ответил:

— Сто шестнадцать человек.

— Вам же нужно пятьсот! — не понял Леонид.

— Вот вы и займетесь обучением недостающих, — то ли предложил, то ли приказал премьер.

— Я — не учитель, — пояснил Леонид.