Леонард Коэн. Жизнь

Ещё один островитянин-иностранец, имевший большое значение в жизни Леонарда, – норвежский писатель Аксель Йенсен. Это был худой, серьёзный человек, который в свои почти тридцать лет опубликовал уже три романа, по одному из которых сняли фильм. Йенсен жил со своей женой Марианной и сыном, Акселем-младшим, по соседству с Леонардом – на вершине того же холма. Когда Сэнфилд впервые оказался на Гидре, он остановился у Йенсенов – те были в отъезде и сдавали дом. Гостиная этого дома была вырублена прямо в скале. Среди книг там имелись «И Цзин» и «Тибетская книга мёртвых».

Когда Марианна вернулась на остров, мужа с ней не было. «Она была самой красивой женщиной, которую я видел в своей жизни, – говорит Сэнфилд. – Я был поражён её красотой, и не я один». Леонард тоже был поражён. «Она вся светилась, – говорит Сэнфилд, – настоящая скандинавская богиня с маленьким светловолосым мальчиком, а Леонард был чернявый еврейский юноша. Это был сильный контраст».

Леонард влюбился в Гидру с первого взгляда. По его словам, там «всё, что ты видел, было прекрасно – каждый уголок, каждый фонарь, всё, чего ты касался, всё». То же самое случилось, когда он впервые увидел Марианну. В письме Ирвингу Лейтону он сообщал: «Марианна – само совершенство» [10].

* * *

«Наверное, очень трудно быть знаменитым. Все хотят от тебя кусочек», – говорит Марианна Илен со вздохом. И до и после Марианны у Леонарда были музы, но если бы среди них было устроено соревнование, первый приз – и уж во всяком случае, приз симпатий публики – достался бы именно ей. Только две из немузыкальных возлюбленных Леонарда удостоились фотографии на конверте его пластинки, и первой из них была Марианна – на обороте конверта его второго альбома, спартанского и интимного Songs from a Room. Марианна сидит за простым деревянным столом в комнате с белыми стенами; она положила руки на пишущую машинку Леонарда, повернула лицо к объективу и застенчиво улыбается, прикрытая только небольшим белым полотенцем. Эта фотография, которую многие молодые люди впервые увидели в непростом, особенно для молодых людей, 1969 году, стала для них воплощением некоего момента, некой потребности и тоски, которые остались с ними на всю жизнь.

Марианне семьдесят пять лет, у неё доброе круглое лицо с глубокими морщинами. Как и Леонард, она не любит говорить о себе, но слишком отзывчива, чтобы отказаться; видимо, именно так на свет появилась книга (на норвежском языке) о её жизни с Леонардом – она просто согласилась на интервью для документальной радиопередачи[35]. Она точно так же стесняется своего (очень хорошего) английского языка, как раньше стеснялась своей внешности. Хотя одно время она работала моделью, она никогда не могла понять, почему Леонард называл её самой красивой женщиной, какую он когда-либо встречал. Пятьдесят три года назад, «двадцати двух лет, блондинка, юная, наивная и влюблённая», она, к огорчению своей традиционной семьи из Осло, сбежала с Йенсеном; они объездили всю Европу, купили в Германии старый «фольксваген» и добрались на нём до Афин. Их приютила пожилая женщина, и с её разрешения они оставили машину в её заросшем саду, а сами отправились путешествовать по островам. На пароме они познакомились с толстым красивым греком по фамилии Папас – он жил в Калифорнии и был хозяином кондитерской фабрики Papas. Они сказали, что ищут какой-нибудь остров. «Он посоветовал нам сойти на первой же стоянке; это была Гидра».

Была середина декабря, было холодно, лил сильный дождь. Они заметили, что одно кафе открыто, и побежали в него. Внутри горел неоновый свет, в середине комнаты работала печка. Они совершенно продрогли и сели рядом с печкой погреться. К ним подошёл грек, немного говоривший по-английски. Он рассказал им об ещё одной паре иностранцев, живущих на острове, – Джордже Джонстоне и Шармиан Клифт – и вызвался проводить их к ним. Так началась история жизни Йенсенов на Гидре. Аксель и Марианна сняли домик – без электричества, с туалетом во дворе; Аксель писал книги, а Марианна о нём заботилась. Когда закончилась зима, остров заполонили люди, и двое нищих, юных, красивых норвежцев стали получать приглашения на коктейли в богатых домах; Марианна вспоминает: «Одним из первых людей, с кем мы познакомились, был Аристотель Онассис[36]». На Гидру приезжали самые разные люди. «Там были женатые пары, писатели, знаменитости, гомосексуалы, богатые люди, которым не нужно было работать, молодые люди, едущие в Индию или возвращающиеся из Индии, люди, убегавшие от чего-то или искавшие чего-то». Среди этих людей был Леонард.