Лео Мэддокс (ЛП)

— Твою бога душу мать, — прошептал я.

Сквозь толпу в аэропорту, один человек зацепил мой взгляд.

Клара.

Я побежал. Не в состоянии удержать себя или удосужиться объяснить, что-либо окружающим, просто начал двигаться. Она была здесь… и поэтому побежал.

Остановился, не доходя последние футы (1 фут = 0,305 м.) между нами. Мои ноги стали ватными, когда остановился перед ней. Было трудно поверить в то, что она действительно здесь. Ее светлые волосы были сегодня в особенном беспорядке и глаза выглядели усталыми, но не упустил легкую улыбку, появившуюся на ее губах, когда она взглянула на меня. Черт, она была прекрасным зрелищем для усталых глаз.

Ее чемодан выскользнул из рук и упал на пол рядом с ногами. Большие глаза Клары были животворной силой, когда она пристально посмотрела в мои. Мы приросли к месту, в то время как люди огибали нас, все, спеша по своим разным делам.

— Привет, — пробормотал я, нервозность и возбуждение бурлили внутри меня.

Ее улыбка стала шире.

— Привет.

— Что это? — кивнул я на плюшевую игрушку, что была у нее в руках. Она сжимала ее так сильно, что я думал у нее голова отвалиться.

— Э-м… броненосец, — она опустила взгляд на серую штуковину. — Я купила его в магазине подарков в Фениксе. Это глупо, знаю, но купила его для тебя.

Мое сердце слегка закололо.

— В Аризоне есть броненосцы? Я думал, они обитают в Техасе.

Ее щеки покраснели, а улыбка исчезла, как только она услышала мой комментарий:

— Ты прав. Это действительно глупо.

Она нагнулась и очень быстро расстегнула свой чемодан, поскольку собиралась засунуть туда мой подарок.

Нагнулся вместе с ней, моя рука остановилась на ее руках, взявшихся за молнию ее чемодана.

— Отдай мне плюшевую игрушку, Клара, — сказал я мягко.

Сделав несколько глубоких вдохов, она отпустила «маленького парня». За всю мою жизнь никто никогда прежде не дарил мне мягкую игрушку. Вообще то, все люди в моей жизни, что путешествуют, ни один из них никогда вообще не привозил мне сувенира. Я стоял и осматривал броненосца. Он был милым, в своей уродливой манере. И только потому, что он был от нее, броненосец тут же стал моей любимой вещью. Клара тоже стояла, нервничая и отчетливо волнуясь из-за своего подарка.

— Он напоминает мне тебя, — объяснила она, — потому что у броненосца есть твердый панцирь. Но, в тоже время, они милые и нежные внутри. И….

— Ты чертовки прелестна, — произнес я, прерывая ее. Потому что это так и есть, и я не мог удержаться, чтобы, не сказать ей этого.

— Что? — ее взгляд метнулся вверх, встречаясь с моим.

— Ты слышала. Я в восторге от твоего подарка и, особенно, в восторге от того, как ты смутилась. Это очень сексуально. У меня есть тонны дорого дерьма, и нет ни одной вещи, которая была бы значимой для меня, как эта. Она означает, что ты думала обо мне, пока была далеко, — я полез в карман.

— У меня, вообще то, тоже есть кое-что для тебя. И теперь ты можешь наблюдать, как я краснею, — я вытащил свой подарок от «Гарри Уинстон», — Дай мне свою руку, — скомандовал я.

Так же, как нервничал в туалете аэропорта, разговаривая с Робби несколько минут назад, сейчас я ощущал удивительное спокойствие. И между ее подарком, ее таинственным звонком вчера и нервным потряхиванием из-за нее прямо сейчас — я знаю, что она вернулась домой ради меня. Знаю, что ее сердце принадлежит мне. Ничего и никогда не было так до боли ясно для меня. И это заставляет мое сердце увеличиваться в размерах и петь.

Она протянула свою руку. Провел пальцами по коже, пока застегивал вокруг ее запястья браслет — браслет лишь с одной подвеской. Он не был вычурным или покрыт бриллиантами. Потому что знаю, что Клара не хотела бы что-то подобное. Это была простая серебряная цепочка со звеньями разного размера и одной подвеской в виде четырехлистного клевера.

— Лео? — она подняла взгляд от браслета на меня. В уголках ее глаз стояли слезы.

Я тяжело сглотнул, снова ощущая панику.

— Отчетливо помню ту ночь в моей библиотеке. И много лет искал его в разных книгах, ничего не находя и думая, что клевер пропал навсегда. «Большие надежды». Забыл название, пока ты не произнесла его в метро. Кстати — это тот самый клевер. Его покрыли белым золотом. Я всегда хотел вернуть его тебе. У меня такое ощущение, что ждал этого всю жизнь.

— Черт возьми, — пробормотала она. И я не мог сказать, было это хорошее «черт возьми» или плохое.

Потирая рукой шею, пытался дать ей выход из ситуации, в случае, если его у нее не было:

— Знаю, что ты не носишь украшения… так что, если бы ты, пожалуй, носила бы это как ожерелье или как-нибудь по-другому, или не носила бы совсем, то я бы понял.

— Нет, — выдохнула она, — оно идеально.