Лентяй

- Не сегодня. Я для чего больничный взял? Сейчас поеду к брату, он работу предлагает. Может, буду, как он, театральным барышником. По несколько сотен в день обещает.

- Ты же в другую охрану собирался переходить, где больше платят? Если в барышники пойдёшь, зачем тогда лицензию делал, такие деньги платил?

- Не тараторь, Тараторкина. Я найду охрану, сутки трое, а в свободные дни буду билеты продавать.

- Только обещаешь. «От жены уйду, на другую работу устроюсь». Не от кого ты не уйдёшь, и никуда не устроишься.

- Ну, это ты не права.

- И знаешь, почему?

- Почему?

- Потому, что ты - лентяй!

Любовница бросила трубку. Последние слова были сказаны срывающимся голосом. Это были даже не слова, а отчаянный крик женщины, разочаровавшейся в избраннике.

Слово «лентяй», сказанное ей в запале, задело Семёна за живое. Дело в том, что точно так же, «лентяем», жена называла соседа по коммунальной квартире, учёного Андрюшу. Тут, даже мысли про опохмелку, и те отошли на второй план. Воображение рисовало одну картину безобразнее другой, возбуждая бешенную ревность.

«А, что если они сейчас вместе в доме отдыха? Гуляют. И дочка с ними. Всё знает и скрывает».

Он заорал во всё горло «Убью!», выскочил в коридор и с силой толкнул соседскую дверь. Дверь легко поддалась и раскрылась настежь.

- Что с вами? - спросил Андрюша, недоумённо глядя на Жиганова поверх очков.

Сосед мирно сидел за круглым столом и пил чай.

- Да, так. Дай, думаю, зайду, - переводя дыхание, стал объяснять Жиганов. - Скучно стало одному.

- Чаю хотите?

- Чаю? А может, покрепче что есть?

- Только чай. Сам спиртное не переношу и других травить, не намерен, - с чувством и убеждением сказал Андрюша.

Так сказал, что Семёну стало стыдно за свою просьбу.

- Чай, так чай, - согласился он, - только, если можно, одной заварки.

Сосед взял дорогую фарфоровую чашку, вся внутренняя часть которой была позолочена, и налил в неё то, что просил Жиганов.

- А ты что же, зашит, закодирован?

- Не понял?

- Ну, говоришь, «дрянь», «травить никого не намерен». Значит, знаешь, о чём говоришь?

- Знаю. Столько горя от этой водки. Столько вдов, сирот, погубленных жизней.

- Сам-то пробовал?

- Не пробовал и, надеюсь, не придётся.

- Может, и не куришь?

- Не курю.

- Почему?

- Не сделал привычки. Привычка дурная, пользы от неё никакой. Вред один и курильщику и окружающим.

- Ага! Ясно. То есть, я хотел сказать другое. Ты, Андрюша, хоть и учёный, но не самый умный. Не обижайся. Я так говорю не потому, что хочу обидеть. Просто были и есть люди поучёнее тебя. Они пьют, курят, понимая, как ты говоришь, что это вред сплошной. Почему это так?

- Это надо спрашивать у них. У тех, кто пьёт и курит. А действительно, Семён, скажите, почему вы пьёте и курите?

- Почему? Хе-хе-хе. Да, от жизни собачьей. Тут ты прав. Как прижмёт, клянусь, что больше ни-ни, ни одной капли. А, как отпустит, так опять за своё. Про курево и не говорю. Как-то бросил, целый год не курил. Не поверишь, каждую ночь сон снился, что прячусь, кого-то боюсь, и втихоря, в кулачёк, покуриваю. Это пытка страшнее Освенцима. Вот почему я пью, курю и матом ругаюсь. Всё потому, что нет любви хорошей у меня. Это шутка. Слова из песни. Не обращай внимания. А тебе ещё можно вопрос задать?

- Пожалуйста. Какие угодно.

- Тебе, Андрюша, тридцать лет, чего не женишься? Не моё это, конечно, дело, но ты и баб к себе не водишь. Вот, что подозрительно. Вроде нормальный мужик. Умный, образованный, не извращенец. А, живёшь, прости за сравнение, - Жиганов посмотрел на старинные иконы, стоявшие в углу под потолком, и с отвращением сказал, - как монах какой-то.

- До монаха мне далеко, - стал спокойно отвечать Андрюша, - а случайные связи, я считаю, не меньший вред душе и телу приносят, нежели табак и спиртное. Я в данный момент себя полностью посвятил науке. Понимаете, если будешь распыляться, то на результат можешь не рассчитывать. Серьёзные учёные, как правило, женятся уже, чего-то добившись. Но, зарекаться не стану, если встречу ту, единственную, что для меня предназначена, сразу же сделаю предложение. Создам семью, родятся дети, буду воспитывать. Так я понимаю правильную жизнь.

- А-а, понятно. Правильно жить хочешь?

- А кто же не хочет? Вот, вы сами говорили, что и курить бросали, и выпивать сколько раз зарекались. Значит тоже, правильно жить хотели. Хотели, но.

- Не сумели? Так, что ли? Я не сумел, а ты сумел. Выходит я плохой, а ты хороший?

- Какой уж я хороший? Не мне судить людей. Сам, в грехах, как в шелках.

Услышав это, Жиганова прорвало.