Лента Mru

– Пять километров мы уже точно проехали, – заметила Тамара и сняла, наконец, очки. Глаза у нее оказались маленькими и прозрачными, как свежая вода в школьном аквариуме.

Марат не ответил и подался вперед. Послышался шорох: асфальт неожиданно закончился, и шины взвихрили пыль, ворвавшись на грунтовую дорогу. Тамара откинулась на сиденье и смерила Марата долгим немигающим взглядом. Тот ругнулся и притормозил.

– Сейчас оглядимся, – он выгрузился на свежий воздух, обогнул автомобиль и стал пристально всматриваться вдаль, где смыкались деревья, уже почти сливавшиеся с иссиня-черным небом. Мотор мерно рокотал, фары высвечивали размытый пятачок грунта.

Марат присел на корточки и принялся изучать землю.

Тамара вышла к нему; на миг она остановилась, вспомнив, что вот уже не один час мечтала проветриться, измученная жарой, смягчить которую не позволяло дурацкое ухо Марата, так некстати разболевшееся. Пан-Спортсмен боялся сквозняков. Стало легче, но чувствовалось, что духота лишь отступила, притаившись в сырой тени и дожидаясь первых лучей солнца.

– Что ты там нашел? – спросила Тамара, глядя, как Марат пристально всматривается в грязный песок.

– Этот тропка ползуеца папуларностью, – с глупым акцентом ответил муж. Он выпрямился и одернул рубаху. – Посмотри, сколько следов. Сплошные протекторы. Похоже, что здесь оживленное место.

Тамара всмотрелась и увидела, что дорога и вправду сплошь исчерчена следами шин всевозможного калибра – от толстых вдавлений, оставленных обремененными ношей фурами, до легких велосипедных росчерков.

– Не зря он, видно, распинался про очередь, – говорил между тем Марат и мрачнел с каждым словом, обнаруживая невиданные резервы скверного настроения. – Неровен час, проторчим там всю ночь.

– Мы не на границе, здесь не Брест, – голос Тамары звучал недоверчиво. – В конце концов, ты сможешь применить свои таланты… когда это ты стоял в очереди?

На эти лестные слова Марат лишь хрюкнул и полез за руль.

– Ладно, посмотрим, – пробормотал он с деловитой угрозой. – Садись!

Тамара устроилась рядом, и Марат, не дожидаясь, пока она сядет поудобнее, рванул с места. «Пежо» ахнул и понесся во мглу, где дорога, деревья и небо сливались в сплошное черное пятно.

– Это странно, – сказала Тамара и пристегнула ремень.

– Что странно?

– То, что мы здесь одни. Столько следов – и ни души.

– Кто не успел, тот опоздал, – горько усмехнулся Марат, намекая на себя. – Жрать охота, сил нет. Брось мне пакет.

Тамара перегнулась через спинку сиденья, нашарила пакет с давно остывшими гамбургерами и положила Марату на колени. Тот, не глядя, запустил свою лапищу внутрь, вынул мертвую булку с холодной подошвой внутри и впился в нее неразборчивыми зубами.

– Как в тебя это лезет, – не выдержала Тамара. – Эту помойку можно употреблять только в горячем виде. Чем горячее, тем лучше. И банку горчицы туда засандалить.

– Там есть горчица, – промычал Марат. Его губы мгновенно испачкались. Кружок лука плюхнулся на шорты, и Марат смахнул его на пол. Тамара инстинктивно подобрала ноги. Немного подумав, она забрала пакет, нашла в нем сыпучий коржик и присоединилась к трапезе.

– Вода осталасьь? – осведомился Марат.

– Четыре литра.

– Дай мне скорее запить.

Машину внезапно тряхнуло, и Тамара чуть не выронила двухлитровую пластиковую бутыль.

– Черт бы их взял! – крикнул Марат, уронивший гамбургер. – Собаки!…

И замолчал, потому что «пежо» вдруг пошел ровно и плавно: под колеса ему вновь струился асфальт. Фары высветили большой фанерный плакат на шесте, косо воткнутым в придорожную траву. Марат притормозил, и они прочитали: «Строительство объекта ведет компания братьев Хардвер и Софтуар. Начало работ – окончание работ». Сроки поставлены не были, а сам плакат выглядел побитым стихией.

– Какое-то шоссе, – безучастно сказала Тамара.

– Может быть, это и есть Лента, – предположил Марат, бездарно симулируя бодрость и оптимизм

Машина рассекала ночь, одна-одинешенька под оранжевой луной.

– Кто такие эти братья? – Тамара задумчиво накрутила локон на палец.

– Наверно, какая-нибудь фирма. Типа нашего СМУ или как его там.

– Позорище, – покачала головой Тамара. – Куда не посмотришь – всюду иностранцы вкалывают. Будто сами не можем.

– Это все бабки, – возразил Марат и влез туфлей в недоеденный гамбургер. – Они там глотку друг другу перегрызут за контракт. Им только дай.

Тамара подалась вперед.

– Смотри, что это там? – она выставила палец, и цыганские браслеты ответили ей вкрадчивым металлическим шорохом. – Светло, как днем!

– Вижу, – кивнул Марат. – Это, наверно, нехилые фонари. Приехали, там шоссе.

– Лучше, чем ничего, – рассудила Тамара. – Сейчас спросим кого-нибудь. Заброшенную трассу не будут так освещать.