Ленка и мертвецы

— Старый дурак, — соглашался Николай Степанович хриплым голосом и плакал, совершенно не стесняясь. — Ну зачем, зачем ты меня вытащил? Подох бы я, и слава богу. А теперь… опять жить придется. А я не хочу. Не хочу без нее!

— Нельзя, нельзя так, Степаныч! Нельзя в петлю! — Володя поднял участкового с пола, поправил на нем рубашку.

— Это я уж сам решу! Да как тебя сюда занесло-то? — убрал его руки от себя Кадушкин.

— Это я его послала, — сказала Ленка, поднимая с пола табуретку и присаживаясь рядом. — А мне Мария Федоровна велела.

— Машка? Моя Машка? — поразился участковый. — Ты ж ее не видела.

— Раньше не видела. А этим утром она пришла ко мне.

— И что? Она здесь, с тобой сейчас?

Ленка посмотрела на участкового. Тот пододвинул лавку и сел на нее, привалившись спиной к старому буфету.

Рядом с ним по правую руку висел в воздухе дух покойной жены.

— Нет, Николай Степанович, она не со мной. Она с вами рядом.

Участковый зажмурился, останавливая слезы.

— Машка, прости! Не могу я! Они меня сегодня из петли вынули, а я завтра повешусь. Не сердись. И вы, ребят, не сердитесь. Я решил.

Призрак Марии Федоровны побледнел от этих слов, будто его обсыпали мукой или мелом.

— Она просит не делать этого. Вас к ней не пустят, если вы сами себя... В общем, нельзя это.

— Да как так-то? Ядрена кочерыжка! Кто ж это за меня решил, как мне можно, а как нельзя? Почему она там, а я тут? Почему сын наш там, а я тут? Кому это надо все? Для чего? — взвыл Кадушкин.

— Никто не знает, Николай Степанович. И никто вам не ответит. Но, значит, кому-то надо. И если вы правда хотите к своим родным попасть, снова их увидеть и обнять, то не стоит самому свою жизнь обрывать, — сказала Ленка.

— Да что я делать-то буду на этом свете? Я есть не могу, пить не могу. Сон не идет. Я как… котлета в проруби. И без виселицы помру со дня на день!

Ленка молчала. Она понимала, что все слова перед человеческим горем — ничтожные, бессмысленные.

— Степаныч, ты нам нужен. Ну сам подумай, мы бы без тебя не справились, Ленку бы не спасли, соседку бы твою от мужа не защитили. А сколько раз еще твоя помощь понадобится? Ты же в Клюквине каждую собаку знаешь. А если эта ведьма, Настька, опять колдовать против народа пойдет? А если они ей реально дом подожгут? А там и ее дети могут быть. Нет, Степаныч, без тебя нельзя. Никак нельзя! Давай заканчивай свои сопли!

— Володь, да что ты несешь? — всхлипнул участковый.

— Я тебе говорю, что рано ты помирать собрался. Потерять всех близких — это, конечно, дело страшное. Тут уж ничего не скажешь. И я не хотел бы оказаться на твоем месте. Да только у тебя на этом свете пока еще дела не переделаны. Так что завязывай давай со своими выкрутасами. И мы с Ленкой никому не расскажем, что ты тут вытворял. Лады? А ты сейчас соберешься, пойдешь умоешься, и будем решать, что с Настей делать.

— А Машка? Машка моя как же? Как жить-то без нее?

— Мария Федоровна вас не оставит. Николай Степанович, если вы ее не видите, это не значит, что она не рядом. Вы не глазами смотрите, а сердцем. Сердце подскажет. Сердце врать не умеет. — Ленка подошла к участковому и погладила его по руке. — Вставайте, я помогу.

Участковый тяжело поднялся, пошатываясь добрался до двери на улицу, вышел, полной грудью вдохнул свежий осенний воздух.

Призрак Марии Федоровны обошел мужа со спины и обнял, положа ладони ему на грудь.

Участковый словно и впрямь что-то почувствовал, приложил свою правую руку к тому же месту.

— Вы справитесь, Николай Степанович. Мы вместе справимся.

— Ты, — сказал участковый.

— Что — «ты»? — не поняла Ленка.

— Давай уже на «ты». Ты ж мне как дочка стала. Можно сказать, новая семья.

Ленка подошла и тоже обняла Николая Степановича.

— Договорились.

— Вот и славно.

Ни участковый, ни Володя, конечно, не видели, как после этого тихого, короткого разговора душа Марии Федоровны засветилась нежным золотистым цветом и растворилась в воздухе. «Ушла с миром», — подумала Ленка.

История 13.  Проклятые

После того как Ленка наглоталась дурману в гостях у Насти, прошла неделя. Одна из самых тяжелых недель в жизни. Несмотря на то что ведьма Тетерина полностью сняла приворот, который лишил Ленку воли, у нее до сих пор все валилось из рук, дела не шли, по ночам продолжали мучить жуткие, бессвязные сны, в которых реальность и вымысел сплетались в причудливые сюжеты.

Однажды Лене приснился темный, синий лес без птиц и животных. Он стоял перед ней сплошной стеной, и только у самых корней деревьев шевелился туман. Между елью и дубом выплыла к Ленке по воздуху огромная, плоская, похожая на камбалу безымянная рыба. Она выпустила изо рта несколько пузырей и исчезла, оставив после себя темное облако дыма.

В другой раз приснился мальчик из брошенного дома бабы Шуры. Ее внучок, погибший по нелепой случайности, смерть которого бабка скрыла, припрятав тело на чердаке.

Как же его звали? Ленка никак не могла вспомнить.