Ленивец

— Хорошо хоть не убила. Мне сказали, до столицы тысяча верст. Верно?

— По тракту — да. Но туда нельзя. Сделаем крюк до Дюнвика, если его не захватили — сядем на лодку и вверх по реке. Так быстрее.

— А до Дюнвика далеко?

— Дня два.

— Зашибись.

— Не любишь путешествовать?

— Люблю. В машине. С водой, едой и креслом с подогревом.

— Что такое машина?

— Телега без лошадей.

— А, ваши колдовские штучки.

Вздохнул и сокрушенно покачал головой.

— Можно нескромный вопрос?

— Конечно.

— Этот ваш генерал…

— Борбо.

— Да. Он хороший или плохой?

— Он справедливый. И хочет для Герадии только добра.

— А если колдун станет лучшим королем?

— Забар — не король! — злобно ответила Лира. — А мошенник, проходимец и узурпатор.

— Пусть так. Но если он будет править грамотней? Налоги снизит, промышленность поднимет, пенсии увеличит, сделает Герадию великой снова.

— Все, что он умеет — одурманивать людей.

— А если Борбо просто борется за трон? Абсолютная власть — это круто. Кто ж откажется?

— Ты ничего о нем не знаешь. Он герой и великий полководец. Лучшего претендента нет. Если бы не дурман и чары, короновали бы его, а не Забара.

— Ох уж эта политика. Грязь во всех мирах.

Лира явно обиделась и дальше топала молча.

Под вечер добрались до небольшого озерца. Сел на бережку и заявил, что больше не ступлю и шага. Девушка согласилась на привал — место для ночлега отличное.

— Искупаться бы. — Она сунула палец в воду и шикнула. — Ледяная.

— Намек понял. Сейчас попробую. — Навел на зеркальную гладь растопыренные пальцы, выпучил глаза и зычно крикнул: — Вскипятись!

В тот же миг озерцо забурлило, изошло паром. На поверхность всплыла мелкая рыбешка — типа плотвы, но золотистая. Лира схватила одну и кинула в рот.

— Вот и ужин.

— Да уж… — Поморщился. — Придется мыться в ухе.

— Ага, давай. А я пока костер разведу.

— Можем вдвоем поплавать. — Подмигнул. — Места хватит.

— Ты что! — Бледные щечки воительницы зарделись. — Нельзя смотреть на обнаженного Избранного. Это святотатство.

— Ну так глаза закрой.

— Все равно нельзя!

— Да брось. Избранный разрешает.

— Нет. Даже не проси.

— Отстой.

Спутница ушла. Пока разделся, вода немного остыла — теплообмен, вся фигня. Залез — градусов шестьдесят. После прогулки по холоду самое то. Представил, что сижу в джакузи. Волшебный дар, каким бы он ни был, растолковал мысли правильно. Со всех сторон ударили тугие струи вперемешку с пузырями. Блаженство. Так и сидел бы вечно.

Лира сложила неподалеку валежник и принялась чиркать кресалом, повернувшись ко мне спиной.

— Отойди, сейчас файербол швырну.

Она послушно спряталась за деревом. Подбросил на ладони огненный шарик и кинул точно в цель. Дрова затрещали, объятые колдовским пламенем. Вот бы дома так уметь. Еще бы магия могла набить свернутый в узел желудок — цены б ей не было. Хотя… чем черт не шутит.

— Значит так. Хочу двойной бургер с беконом, большую картошку фри, пачку наггетсов с соусом Сычуань и шоколадный коктейль.

Лира высунулась из укрытия и сразу юркнула обратно. Для нее мое словоблудие звучало страшным заклинанием.

— Еще раз: бургер с беконом.

Как ни представлял сочный бутерброд, он так и не появился.

— Тоже мне созидатель. Сраный бургер создать не могу.

Из-за бушующих струй рядом постоянно кружила вареная рыбешка. Вздохнул, сморщился, но все же съел одну. Не так уж плохо, с голодухи пойдет. Соли бы — и полный смак.

— Все уже?

— Да, выходи.

Она присела у костра и протянула ладони к огню. Щас, щас покажу крутого писателя. Смотрите. Неверные отсветы пламени заиграли на ее хмуром иссеченном шрамами и оттого втройне прекрасном лице. А? А? Видали, как батя могет?

— Эй, Лира.

— М?

— А можно посмотреть на тебя?

Пожала плечами.

— Смотри.

— Когда мыться пойдешь.

— Уймись, святотатец.

— Да какого… Это я Избранный… типа. На меня глазеть нельзя. А на тебя почему нет?

— Я твоя Спутница. Когда-нибудь обо мне сложат легенды.

— Быть Избранным — отстой. Хотя джакузи в яме, конечно, клево.

— Долго еще киснуть будешь? Я тоже хочу.

Вылез, закутался в плащ и пристроился на бревнышке у огня. Девушка распустила волосы, тряхнула головой и направилась к озерцу.

— Не вздумай подглядывать.

— А то что?

— А то в столицу сам пойдешь.

— Жизнь — боль.

В общем, ничего интересного ни ночью, ни следующим днем не произошло. Погода только улучшилась, в кой-то веки выглянуло солнышко. Лес, мокрые листья, редкая болтовня о всякой ерунде. Ни разбойники не напали, ни нечисть, ни даже завалящий волк не позарился на усталых путников.

Переночевали в дупле огромного дерева и утром вышли к широченной реке. На берегу стоял городок, обнесенный каменной стеной. Причалы оказались пусты, и вскоре выяснилось почему.

Над угловыми башнями реяли флаги — синие с бычьими головами, а ниже черные со скрещенными костями.

— Дюнвик захватили пираты? — удивился я.

— Хуже. Чума, — шепнула спутница.

— Печально. Куда теперь?

— То есть? Ты — Избранный. Ты должен изгнать заразу.

— Не-не-не. — Махнул рукой. — Никакой я не Избранный. Избранным быть фигово. Поломали комедию — и хватит. Одно дело тебя подначивать, и другое — лезть в чуму.

— Но ты обязан!