Ленин (американский вариант)

Первое выступление Ленина оказалось неудачным. В начале апреля 1917 года на заседании Совета Рабочих и Солдатских Депутатов Ленин изложил программу партии большевиков (впоследствии осуществлённую). Ленин подвергся нападкам, особенно ожесточённым со стороны будущих коллег и соратников. Так Стеклов, в настоящее время главный редактор печатного органа советского правительства газеты «Известия», заявил, например, что программа Ленина это программа анархии, и что Ленин явно претендует на опустевший трон Бакунина. Полагаю хорошо известным, что среди социал-демократов не было обвинения ужасней, чем анархизм, и ничего не могло быть страшнее сравнения с Бакуниным. Политическая программа Ленина оказалась в блистательной изоляции.

Троцкий к тому времени ещё не вернулся из Америки. Ему ещё предстояло объединиться с большевиками[15]. Во время войны он много писал (как и народный комиссар образования Луначарский) под псевдонимом Антид Ото для газет «Киевская мысль» и «День», хотя эти газеты не были ни пораженческими, ни безусловно пацифистскими, ни даже циммервальдскими по направлению. Впоследствии эти газеты были запрещены как контр-революционные правительством, главные посты в котором занимали их бывшие корреспонденты. Единственным неизменным союзником Ленина оставался Зиновьев. Их имена были неразделимы. Хотя через некоторое время сочетание Ленин-Троцкий совершенно вытеснило ранее всем привычное Ленин-Зиновьев. По капризу жестокой и переменчивой судьбы привлекательная фигура председателя Петроградской Коммуны совершенно отошла в тень.

Ещё меньше большевики были известны за рубежом. Карл Либкнехт в Германии и Александр Блан превосходили Ленина несопоставимо. Что касается всевозможных Шапиро, Коричнеров и Бэла Кунов они ещё даже не появились и не имели ни малейшего значения.

Продолжение этой истории всем известно. Со дня возвращения в Россию 4 апреля 1917 года каждый шаг Ленина сопровождался рекламой всемирного размаха. История его деяний 1917-1919 годов ещё не может быть написана. Основные вехи – напоминаем, что мы говорим только о вехах – таковы: бешеная кампания по всеобщей дезорганизации в России, провозглашаемая с балкона особняка Кшесинской и со страниц «Правды»; неудачная попытка переворота в июле 1917 года и бегство в Финляндию, возвращение из Финляндии в октябре и триумфальное появление во главе правительства народных комиссаров в Смольном; перемирие с Германией, заключение мира в Брест-Литовске; эксперименты с коммунизмом и небывалое царство террора, третий интернационал, «диктатура пролетариата», хаос, гражданская война, полная разруха.

Его подвиги снискали всемирную славу. В 1918 году большевики торжественно принимали у себя на конгрессе иностранных, чтобы не сказать экзотических, посланников из Индии, из Афганистана, из Занзибара из Тридесятого Царства, прибывших поприветствовать от имени коммунистических организаций своих стран великую Республику Советов и её понтифика Ленина на радость всем юмористам и к мрачному удовольствию циников. Но в дураках оказались юмористы и циники. Потому что теперь мы видим социалистические партии Италии и Норвегии, решительно вступающие в Третий Интернационал. А вот итальянская газета «Аванти» выпускает большую медаль с портретом Ленина «в профиль и анфас» с надписью «ex oriente lux»[16]. Вот газеты обсуждают всеобщую забастовку в Италии в честь дня рождения русского диктатора[17], а итальянские рабочие называют его именем детей! В Германии парламентарий-идеалист Карл Либкнехт, который двадцать лет называл себя социал-демократом, покидает партию, основанную ещё его отцом, и становится коммунистом, потому что коммунисты ближе Ленину. Другой парламентарий-идеалист во Франции Жан Лонге всерьёз говорит об «излучении Русской революции[18]», а официальное издание Французской Социалистической Партии приходит в экстаз от «гения», философской «новизны», «сверхъестественной проницательности», «чудесного революционного духа», «величайшего государственного деятеля эпохи[19]». Наконец, английский литератор, говоривший о «страницах истории, написанных большевиками», осмеливается рассуждать, что «перед судом потомства они будут так же чисты, как снега России[20]».

Неужели так же чисты, господин Артур Рэнсом?

Глава II Сочинения Ленина с 1894 по 1904 гг.