Лекции по истории русской философии (XI - XX вв.)

В числе первых «российских западников» [ Н.А.Добролюбов] был князь A.M. Курбский(1528–1583), ярый «супротивник» Ивана Грозного, бежавший от немилостей царя в Польшу. В эмиграции он деятельно занимался самообразованием и творчеством, создав такой шедевр обличительной публицистики, как «История о великом князе Московском» и множество разных посланий и переводов патриотической классики. Он переводил не только восточно-христианских отцов церкви — Иоанна Златоуста, Иоанна Дамаскина, но также латинских «учителей» — Тертуллиана, Иеронима, Амвросия Медиоланского. Свои переводы князь снабжал предисловиями и «сказами» — краткими комментариями, достаточно полно раскрывающими его религиозные и философские убеждения.

Из сочинений Курбского видно, что на первое место он ставил вопрос об уме. В одном из «сказов» говорится: «Ум человеческий мудрые на двое разделяют. Едину часть зрительной нарицают, который к чувством ничесож имеет, но о Бозе помышляет и о бесплотных силах мечтает… А другую часть ума делательным нарицают, который чувством ближайший, и помыслы сердечьные, яко чрез послы внутренних чувств приносимые, разсуждает, и управляет, и в дело производити повелевает». Ум, согласно Курбскому, — это соединение божественного и чувственного, соединение механическое, не скрепленное какой бы то ни было внутренней связью, а потому легко распадающееся. Божественная часть ума, помышляющая о Всевышнем и других невидимых силах, вследствие своей оторванности от ощущений составляет область «мечтаний», мистического созерцания и в качестве таковой непригодна человеку в его конкретной практической деятельности. Ей служит «делательная» часть ума, ибо как раз результатам дела и чувства является возникновение разума — «мысленного». В этом смысле разум естествен по происхождению; и человек лишь благодаря ему обладает свободой воли, направляющей его действия и поступки. Курбский развивал взгляды своего учителя — Максима Грека, которого почитал «зело мудрым» и «во обоих» наученным — «во внешних учениях философских и во священных писаниях».

Идею о естественности разума Курбский обосновывал и в «сказе» о частях и уровнях жизни. «Три бывают части зримы, — писал он, — ими же живот наш содержится: колеблющаяся, всех нижайшая, к вещи телесней присажденна; чувствительная ж в животных безсловесных вышнее место имеет, их же вожделение естества ведет ко долу, а в человецех же среднее; мысленная же во человецех наивышша и предостоинеша. Ко всякому же убо животу належит свое свойственное движение. К колеблющему движению растительное. К чувственному по месту движение, рекше, им же бывает с места на место движим. К мысленному же животу и разумному движение вольное и самовластное по естеству, и того ради человек по естеству самовластный и волю имеет по естеству ему приданную».

Эта замечательная попытка мыслителя доказать естественность разума основана на философских дефинициях Аристотеля, в частности, его трактате «О душе». Стагирит исходил из признания единства и нераздельности души и тела. На его взгляд, тело без присущей ему души еще не может быть реальным телом, а лишь бытием тела в возможности. Поэтому нельзя спрашивать, представляют ли душа и тело разное или одно, ибо они — и разное, и одно вместе, едины в своих противоположностях и противоположны в своем единстве. Данным свойством определяется развитие жизни: на первой ступени характерным ее признаком является питание, содействующее росту и размножению; на второй — способность организма к перемещению; а на последней, высшей ступени она выражается в мышлении. Соответственно этим ступеням жизни Аристотель намечает три специфических состояния души: душа питающая, которой наделены растения; душа чувствующая, которой обладают животные; душа разумная, составляющая исключительную принадлежность человека с его способностью к отвлеченному, абстрактному мышлению.

В отличие от античного мыслителя Курбский не обусловливал развитие «мысленного» степенью развития души. Разум у него возникает в процессе самовластного человеческого действования. Кроме того, Курбский не отождествлял мысленное и духовное. У Аристотеля они в конечном счете совпадают, образуя на высшем этапе развития души качественно новое духовное состояние — человеческий интеллект. Курбский, напротив, противопоставлял их, констатируя различие причин, определяющих их происхождение. Он не мог принять суждения Аристотеля в «неочищенном» виде, оставаясь на почве христианского вероучения, наделявшего душой только человека. В то же время внесенная им «поправка» в концепцию Стагирита имела благотворные последствия для русской философии: она, во-первых, освобождала аристотелизм от мифологических черт, во-вторых, позволяла развить тезис о двух истинах, который сыграл важную роль в становлении отечественного просвещения XVII–XVIII вв.