Лекции по истории древней церкви

Репрессивные меры правительства на Востоке заставляли гонимых при Валенте, как это было и раньше, обращаться за помощью на Запад. Инициатива и в данном случае принадлежит македонианам. Потерпев неудачу после Лампсакского собора у Валента, они немедленно отправили своих послов в Италию (Евстафия Севастийского, Сильвана Тарсского и Феофила Каставальского). Но Валентиниан находился в это время в Галлии (365 г.), и послам оставалось лишь обратиться с принесенными с Востока письмами к папе. Либерий не хотел принимать их в общение, как отвергших Никейскую веру. В особом письменном заявлении они от имени отцев Лампсакского собора (также Смирнского и др.) засвидетельствовали, что они принимают Никейский символ. Папа дал тогда через них общительную грамоту единомышленным с ними епископам. Такие же грамоты получили они еще от собора западных епископов в Сицилии, от итальянских, африканских и галльских епископов. По возвращении их собор в Тианах, на котором присутствовали некоторые уже и раньше вместе с Мелетием принявшие Никейский символ, выразил радость ввиду этого общения с западными и приглашал всех асийских епископов присоединиться к этому общению — для окончательного решения дела собраться в Тарсе. На соборе в Кесарии, однако, 34 епископа заявили о нежелании принять термин и подтвердили символ Лукиана. Собор же в Тарсе между тем не мог состояться вследствие мер, принятых по наущению Евдоксия Валентом (Socr. . . IV, 12; Soz. . . VI, 12). По миновении опасности со стороны Валента и те македониане, которые приняли было упомянутый термин, формально отказались от него на соборе в Антиохии Карийской в 378 г.

С 70–х гг. начинаются сношения православных «новоникейцев» с Западной церковью, именно когда вождем православных стал св. Василий Великий. Голос с Запада должен был иметь важное значение в вопросе об уничтожении антиохийской схизмы, обострявшей отношения вообще между новоникейцами — мелетианами и староникейцами; мог Запад воздействовать и на светскую власть на Востоке через заявление о своей солидарности в вере с преследуемыми новоникейцами. Это и заставляло Василия обращать взоры на Рим. Он желал было при этом воспользоваться посредничеством Афанасия. Но Афанасий, вполне одобрив план Василия относительно обращения на Запад, счел, по — видимому, теперь неудобным брать на себя инициативу в деле Мелетия, который, кажется, довольно холодно отнесся к нему, когда Афанасий был в Антиохии в 364 г. Василию Великому, таким образом, одному пришлось вести дело. Папой тогда был Дамас, незадолго перед тем созвавший собор в Риме по делу Авксентия Медиоланского (369 г.) для осуждения арианства. Интересы Римской кафедры стояли для него гораздо выше, нежели бедственное положение восточных православных, и в отличие от Либерия, принявшего в общение даже македониан, он не обнаруживал особой склонности утверждать восточную братию в вере. Василий четыре раза писал на Запад, сначала в 371 и 372 гг., потом в 376 и 377 гг. и лишь последние два раза удостоен был более или менее благосклонного ответа.

Первый раз Василий отправил послание к Дамасу через антиохийского диакона Дорофея. Изображая бедствия Восточной церкви, он просил папу прислать на Восток своих послов, которые содействовали бы умиротворению Церквей и определили бы точнее, с кем самим западным нужно быть в общении (Bas. Ер. 70). По намерению Василия, эти авторитетные и умеренные в своих требованиях мужи могли бы воздействовать своими убеждениями и на неправо веровавших, имея с собой официальные документы об осуждении уже Западом Ариминского собора. Он хотел в то же время достигнуть признания Мелетия законным епископом Антиохии и осуждения маркеллианства: между тем как западные во всех прежних письмах анафематствуют Ария, , у них нельзя было доныне найти ни слова порицания противоположной арианству ереси Маркелла. Надежда на помощь со стороны Запада оправдывалась, по — видимому, прежними отношениями к Востоку (грамота, принесенная Сильваном) (Bas. Ер. ad. Ath. 67 и 69).

В Риме обиделись, по — видимому, тем, что на Востоке сочли достаточным отправить туда посольство из одного лишь диакона и прислали ответ тоже с медиоланским диаконом Сабином. Сабин послан был к Афанасию, и от последнего уже Василий получил в виде ответа на просьбу о помощи — постановление Римского собора 369 г. с отвержением арианской веры (адресованное первоначально самим собором иллирийским епископам). Лишь Валериан Аквилейский и, может быть, некоторые другие адресовали Василию Великому сочувственные письма.