Лекарство от всего

"Нет", сказал НЛикли. "Мы их сами отвезем. Вы просто покажите, где они могут остановиться на ночь".

Хорас поднял брови: "На ночь?"

"Мы утром уедем", сказал Н'Ликли. "К югу отсюда мы устроили для них постоянные жилища в Шавантине."

Хорас встал. "Раз они оказались на территории Шингу, они переходят под нашу ответственность. Вы не можете просто свалить их, а потом забрать куда-то еще. Здесь вам не чертов мотель."

Водитель достал из кармана куртки пачку документов и развернул на столе. Все были проштемпелеваны официальными печатями, а на верху каждой страницы стояли красные буквы "Проект Хиллера". "У меня есть соответствующие полномочия".

"Как и у меня", сказал Хорас. "И соответствующая часть большого жирного гранта от бразильского "Plano de Desenvolvimento Economico e Social"."

Водитель взглянул на своего товарища.

"Позвольте мне позвонить", сказал Н'Ликли . "Мы все это уладим."

Хорас фыркнул и махнул в сторону Марии. "Она покажет, где телефон".

"Сюда", сказала Мария.

Не то, чтобы Хорас хотел выставить индейцев, раз у сопровождающих нет полномочий. Он вначале выставит на фиг "Проект Хиллера", а индейцев станет удерживать, пока не узнает, откуда они и что они делали в кузове грузовика. Индейцев по всей Бразилии в качестве акта милосердия выселяют из своих поселков, прежде чем последнее племя будет уничтожено скотоводами, собирателями каучука или золотоискателями. Большой жирный грант Шингу был сахарной пилюлей, которую "Plano de Desenvolvimento" давало одной рукой, другой уничтожая тысячелетнюю культуру. Хорас это понимал. Да все это понимали.

Н'Ликли следовал за нею через компаунд, между вихреобразными столбами москитов под вечерний звон цикад. Телефон стоял по другую сторону резервации.

"Так что же такое "Проект Хиллера"?", спросила она.

"О!", сказал он. "Мы - часть коалиции заповедников".

"Которого из них?", спросила Мария. "Агентства "Дождевого Леса"?"

"Что-то вроде."

"Вам стоит быть поточнее." Мария показала большим пальцем в направлении Хораса. "Хорас думает, что Агентство "Дождевого Леса" стоит на стороне Мирового Банка, а они не заинтересованы защищать что ни попадя. Если он обнаружит, что вы работаете на них, вы никогда не заберете отсюда своих маленьких индейских друзей".

Н'Ликли поразмышлял: "Окей. Вы слышали о "Международных фармацевтах"?"

"Те, что посылают биологов к шаманам коллекционировать медицинские растения".

"Верно", сказал он. "МФ поддерживает часть нашей миссии".

"Вы имеете в виду дождевой лес, как медицинский ресурс?" Мария остановилась. "Так зачем же вы переводите индейцев из Ипиранги в Шавантину это же совершенно другая экологическая зона".

Он сделал движение плечами, пожал вроде, подумала она, но скорее это была дрожь. "В Ипиранге строят дамбу", сказал он. "Нам требуется их переместить".

"В Шавантину?" Она ничего не могла припомнить об этом месте, кроме заброшенных золотых шахт, может, парочки каучуковых плантаций. "Почему вы не можете оставить их с нами?"

"Потому что они... уникальны".

Он говорил так туманно, так уклончиво, что она могла бы предположить, что все племя хотят продать в рабство золотодобытчикам, если б что-то в его тоне не говорило, что он по-настоящему обеспокоен тем, что с ним может случиться.

"Уникальны?", спросила Мария. "Имеется в виду - лингвистически? Или культурно?"

Он сунул руки в карманы. Облизал губы. И, помолчав, ответил: "Генетически".

Такое она слышала впервые. "Да?", сказала Мария. "Как это?"

"Ипиранга - чрезвычайно изолированная долина. Если б не дамба, этих людей не отыскали бы еще лет сто. Другие племена в этом районе говорили, что они просто легенда.".Он взглянул на нее. "Мы думаем, что последние пятьсот лет в популяцию Ипиранги не поступало никакой новой крови."

Мария с сомнением рассмеялась. "Они должны быть полностью инбредны. И стерильны."

"Это вы так думаете",- сказал Н'Ликли. "Но они были очень осторожны."

Целая толпа генетических последствий пронеслась в ее голове. Мутанты. Семейное безумие и кошмарные физические дефекты, передаваемые из поколения в поколение. Она все это знала. "Они должны были вести записи, чтобы удерживать племянников от женитьбы на своих же пра-тетках с материнской стороны."

"У них такая устная традиция, что вы не поверите. Их дети наизусть запоминают историю семьи назад на двести поколений. Они знают, на ком нельзя жениться".

Мария помигала в нагруженном насекомыми свете. "Но они могли сделать несколько ошибок. Кто-то солгал мужу. У кого-то была подружка на стороне невозможно быть аккуратным но сто процентов."

"Если б они делали ошибки, никто б из них не выжил. Мы не нашли ни одного случая аутизма, ни одного Дауна". И он снова посмотрел на нее тем самым взглядом, как на трехрукую уродину из балагана... "Ни одного Люкноу."

Мария стиснула зубы, сжала кулаки. "Простите?"

"Синдром Люкноу. Ваш альбинизм. Это же он, не так ли?"

Она просто стояла, Не могла решить, просто зашибить его или начать еще и вопить. Даже Хорас не знал, как это называется. Никому не позволялось упоминать об этом. Это предполагалось невидимым.