Лекарь

Продвигаясь по каюте, я чувствую прикованный ко мне взгляд моего парня. Это счастье! Я не один, со мной объект моего поклонения, я отражаюсь в его глазах и запечатлеваюсь в его сознании. А может и в душе? Хорошо бы так! Присаживаюсь у койки и кормлю Рагузу, так теперь я буду его называть, пока не узнаю настоящего имени, супом, состряпанным мною из солонины и крупы. Юноша силится что-то ещё сказать, но я ласково прерываю его попытки: «Милый мальчик, не напрягайся, сейчас доешь и спать. Во сне ты наберёшься сил и завтра мы с тобой обо всём наговоримся!» Рагуза засыпает.

Рагуза! Как мне нравится произносить это слово. Эта адриатическая республика, соперница гордой Венеции, подарила мне любимое мною существо. Он плод смешения рас в этом морском раю. Потому и красив, как греческий бог, что в нём собрались лучшие черты греков, турок, италиков, скловенов, населяющих благословенный порт. Дай Бог, чтобы собственное имя моего парня соответствовало по красоте и энергии названию места, где он родился. Иначе, до скончания моих дней (уверен, что ему Всевышний пошлёт долгую жизнь, после того как кризис миновал) я буду звать его Рагуза.

Вспомнил, Рагуза есть и на Сицилии. Может он оттуда? И золотистый цвет волос объясняется толикой нормандской крови, текущей в жителях Сицилии, со времён правления викингов? Завтра, завтра всё узнаю. Какой всё-таки счастливый день ждёт меня завтра!

Ночью мой парень, мой Рагуза умер.

***

Лекарь? Да как я смел называть себя так? Мой самый главный пациент в жизни умер перед моим носом без всякой помощи. Ведь я самонадеянно решил, что кризис миновал и позволил себе задремать. А он верил в меня. Знаю, очнувшись и узнав меня, он исполнился надежды, и уснул умиротворённым. Последнее, что он сделал перед сном, продолжившимся смертью – улыбнулся.

Не лекарь я. Я убийца. Мог бы вспомнить, что мнимое улучшение бывает перед смертью, когда организм задействует все оставшиеся резервы, чтобы толкнуть останавливающийся маятник жизни. Иногда толчка достаточно, чтобы раскачать живительные силы надолго, но иногда, как у Рагузы, хватает только на миску супа. Я должен был отыскать способ усилить этот толчок. В этом предназначение врача. А я преступно уснул. Никогда себе этого не прощу и в жизни не назовусь лекарем.

Решено, тело моего парня я не отдам прожорливым акулам. На судне есть шлюпка. Это и есть похоронная ладья Рагузы. С напряжением всех телесных и духовных сил мне удаётся опустить шлюпку с телом Рагузы на воду и оставить на волю волн. Прощай, мой парень и прости. Покойся с миром! Себя же я окончательно вверяю Судьбе, обрекая на существование внутри посудины покорной океану.

Я один на корабле и это бесспорный факт. Даже если кто и забился в каком-либо углу, не попавшем в фокус моего внимания, он уже труп, вне всяких сомнений, и если так, то я, в конце концов, найду его по запаху разложения. Но и сам я начинаю разлагаться. Озноб перемежается обильным потоотделением, бывают часы слабости, когда я не могу заставить себя спуститься с койки, а не только выйти на палубу или заняться стряпнёй на камбузе. Совершенно нет аппетита, но сжигает ужасная жажда. Ходить за водой нет сил, и я приканчиваю набор капитанских вин, припасённый в каюте. В хмельном бреду совершенно потерян счёт времени. А может это чума? Не подарок ли это моего парня? Что, если Рагуза был заражён? Я готов был бросить свою жизнь к твоим ногам, пока ты был жив. Но изжить меня после своей смерти – это похоже на дешёвую месть. А значит, убийца не я, а ты, злобный Рагуза. Вот твоё настоящее нутро. Уничтожить душу, любившую тебя! А что ещё ждать от тебя – исчадия отступников и лжецов: османов, венецианцев, византийцев и кого там ещё? Будь ты проклят, Рагуза, но я не дам себя извести.

Новый рассвет. Я слаб, но живой. Помню борения с Рагузой в приступах горячки, но странно, не испытываю при этом никаких чувств. Всё в прошлом. Любовь, ненависть, отчаянье, ярость. Всё за бортом. Я болтаюсь посреди необъятного океана в неуправляемом челне, но всё, что ощущаю – покой и отрешение. Я живу, дышу, щурюсь на солнце над головой, скриплю досками настила под ногами, а значит я не один в этом мире. Кто же со мной? Правильно, надежда!

Пойду-ка, съем пару галет и запью кружкой воды. А потом за дело. Давно собирался проверить запасы.