Лейтенант милиции Вязов. Книга 1

Сема работал на заводе уже три года, исправлял проводку в цехах, лазил по столбам, бесстрашно брался за провода и мечтал побывать на берегу Черного моря. На завод и в клуб он ходил в хромовых сапожках; рубашку носил с открытым воротом и летом и зимой, кепку надевал так, чтобы волнистый чуб закрывал козырек. Честный и тихий был парень Сема, но никто не замечал этих его хороших качеств, кроме Симы. И она была скромной и трудолюбивой девушкой, обязанности табельщицы выполняла, как домашнюю работу, — аккуратной спокойно. В ее карие, всегда немного удивленные глаза заглядывали многие ребята, боевые и веселые, а она выбрала Сему Калинкина — скромного и незаметного.

Из клуба они уходили тоже вместе. На улицах шумели ребята, смеялись девушки, кто-то играл на гармошке, а Сима и Сема шли молча, задумчивые, взявшись за руки. У Симиного дома они стояли не больше получаса, о чем-нибудь говорили и расходились, довольные собой.

Может быть, в какую-нибудь звездную ночь они бы нечаянно поцеловались и потом поженились, если бы однажды не приехал на завод электромонтер Алексей Старинов. В первый же день он пришел в клуб разодетый и надушенный; на нем был новый серый костюм в полоску, яркий галстук подвязан большим узлом, белесые волосы гладко зачесаны набок. Он шутил со всеми, как старый знакомый, и вокруг него сразу собрались ребята. Как-то, проходя мимо Симы, Старинов пристально взглянул на девушку, темно-серые глаза его на мгновение потеплели, а на тонких губах появилась чуть заметная улыбка. Сима покраснела и отвернулась. Но потом весь вечер она не могла оторвать от него глаз, следила за его уверенной походкой, за каждым движением. Сима вслушивалась в его раскатистый голос и невпопад отвечала на недоуменные вопросы Семы.

В этот вечер Сема и Сима опять шли из клуба вместе, но у Симы горели щеки, она не знала, что с ней творится, отчего ей так жарко и сердце то замрет, то весело застучит. О Семе она не думала, будто его и не было рядом.

А на другой день ее провожал Алексей. Под ногами похрустывал ледок, в воздухе пахло снегом и залежалыми яблоками; небо золотилось от густой россыпи звезд. Он рассказывал о Волге, на берегах которой работал:

— Великая русская река! Сколько преданий о подвигах народа хранят ее крутые берега, сколько богатырей похоронено в ее спокойных величавых водах! Стоишь на берегу, смотришь на ее могучую ширь — и самому становится невтерпеж податься в ватагу Стеньки Разина…

Он вел Симу под руку осторожно, слегка прижимая се локоть к себе, и она не чувствовала в его голосе наигранности, была счастлива и боялась говорить, чтобы не выдать своего волнения. Она только сказала:

— Вы так много видели, Алеша.

— Жизнь дается человеку один раз! — воскликнул он. — И я это понимаю так: пока живу, я должен увидеть все, что сумею, должен узнать все радости, какие мне удастся поймать. Не надо сдерживать желаний.

Что-то неправильное было в словах Алексея, но Симе не хотелось в них вдумываться. Самый красивый и умный парень выбрал ее среди заводских девчат-не такую уж и красивую, — и гордость переполняла ее и смущала, вызывала туманные мечты.

С широкой улицы они свернули в переулок. Здесь было темно и тихо. У маленькой, еле заметной калитки Сима остановилась и сказала, что это ее дом.

— Хорошо, — обрадовался Алексей, неожиданно обнял девушку и поцеловал, словно украл этот поцелуй. Сима закрыла лицо ладонями и убежала во двор, не простившись.

Старинов часто провожал Симу из клуба. Она была счастлива и совсем не замечала Сему, который издали наблюдал за ней. Она не видела его молящих взглядов, не видела ничего вокруг. Сима вся отдалась горячей любви, и дома, и на работе она с нетерпением ждала только одного: встречи с Алексеем. Несколько раз она видела его во сне и просыпалась с бьющимся сердцем.

Однажды вечером Старинов с товарищем зашел к Семе, зашел, как к себе домой, без стеснения, весело поздоровался и поставил на стол бутылку водки. Сема нашел в себе силы ответить на приветствие, но смотрел на непрошеных гостей с удивлением.

— Люблю выпить за счет других! — ухмыльнулся товарищ Алексея. Видимо, это был человек еще молодой, но старческое лицо его походило на печеную картофелину. Роста этот человек был низенького и всем своим обликом напоминал суслика. Так и звал его Старинов.

Сели за стол.

— Я не хочу ссориться из-за пустяков, — сказал Старинов. — Мужчины должны оставаться мужчинами. Нам работать, Семка, вместе, оба мы электрики, люди большого накала.

Сема слушал молча, и даже как будто раскаяние начало овладевать им: «Может, я напрасно плохо думал об этом человеке? Вдруг он хороший парень?»

— Я не бегаю за девками, они сами бегают за мной, — продолжал Старинов, бросая на стол колоду карт. — Не знаю, чего они находят во мне привлекательного. Обычно через некоторое время они от меня отворачиваются, и я уверен, что Сима вернется к тебе, дорогой друг.

— Вернется, побывав в крепких руках, — опять ухмыльнулся его странный товарищ.

Старинов строго повел сухими глазами.