Лейб-хирург

Михаил достал из кармана часы (новые, в серебряном корпусе, со старыми надворному советнику ходить невместно) и отщелкнул крышку. До возвращения Валериана несколько часов. Как их провести? Погулять по Москве? Не хотелось. А если?..

— В доме есть библиотека? — спросил лакея.

— Конечнос, — кивнул тот. — Как не быть.

— Проводи меня туда.

Библиотека у товарища оказалась богатой. В просторной комнате стояли застекленные шкафы, полные книг, удобный диван с кожаной обивкой и два кресла. Присутствовал низкий столик, на котором высились стопки журналов. Михаил первым делом взялся за них. На фронте ему было не до периодики, а тут такое богатство! «Хирургический вестник» — полный комплект за год, иностранные журналы… Он так увлекся, что потерял счет времени — все читал и читал. Несколько раз в библиотеку заглядывал Никодим — спросить, не нужно ли чего господину надворному советнику. Михаил отсылал его обратно, только от чая не отказался. Его принесла все та же некрасивая горничная, и Михаил в очередной раз подивился выбору Валериана. Чай оказался вкусным и ароматным, ему сопутствовали свежайшие баранки. Их, похоже, только что испекли. После чая Михаил достал коробку папирос «Герцоговина Флор», купленную на вокзале (25 копеек отдал!), и закурил. Дым дорогого табака был вкусным и приятным. Загасив окурок в хрустальной пепельнице, Михаил взял очередной номер журнала. Читая, он делал отметки в памяти — вот это непременно пригодится, а вот это спорно, хотя попробовать не помешает. Занятый этим, он пропустил момент, когда в библиотеку вошел хозяин дома.

— Просвещаешься? Узнаю Зильбермана.

Михаил оторвался от журнала. На пороге стоял Валериан. Он смотрел на товарища и улыбался. Михаил встал. Валериан, раскинув руки, пошел навстречу. Обнял друга, затем отступил на шаг, и стал разглядывать.

— Надо же! Надворный советник и кавалер ордена. Не узнать.

«А вот ты такой же — веселый и гостеприимный», — хотел сказать Михаил, но постеснялся.

— Рад видеть тебя, дружище!

— И я тебя, — пробормотал Михаил.

— Молодец, что заглянул. Поужинаем, чем бог послал?

— Как скажешь, — не стал спорить Михаил.

— А вот и скажу! — засмеялся Валериан. — Идем!

Они перебрались в столовую, где Никодим во фраке и белых перчатках стал подавать блюда. Они пили ром, заедали его нежнейшим консоме, телячьими отбивными, сыром, ветчиной и свежим, пышным хлебом. Михаил никогда так вкусно не ел! В конце принесли кофе, и тот оказался замечательным. В кофе Михаил не разбирался (не пили его в доме бедного лавочника), но ему понравилось. Насытившись, они закурили. Валериан предложил другу сигару, но Михаил предпочел папиросу. Они дымили, блаженно улыбаясь от сытости и довольства.

— Гадаешь, зачем вызвали в Москву? — спросил Валериан.

— Для обмена опытом по применению новых методов лечения, — сказал Михаил.

— Это будет, — согласился друг. — Но основная причина — подготовка медсанбатов и госпиталей к поступлению пациентов, отравленных газами.

— Какими газами? — удивился Михаил.

— Боевыми. По достоверным сведениям немцы готовят на фронте их применение. Для противодействия этому созданы специальные химические части — по одной роте в каждой дивизии. Они будут учить солдат и офицеров как вести себя в случае применения химического оружия. Производятся и начали поступать в войска защитные маски. К сожалению, их пока мало, поэтому завозят только на передовую. Однако отравленные все равно будут, к этому нужно быть готовым.

— Твоя затея? — спросил Михаил. — Как и с переливанием?

— Умный у меня друг! — засмеялся Валериан. — Моя, Миша. Эти гады недобитые на все способны. Но мы их наклоним и поставим буквой «зю». Навсегда дорогу в России забудут!

Он сжал кулак.

«Откуда ты столько знаешь?» — едва не вырвалось у Михаила, но он сдержался. Сказал другое:

— Хороший у тебя дом, и прислуга вышколенная. Только вот горничная…

— Страшная? — улыбнулся Валериан. — Из комитета по призрению вдов прислали. Муж у нее на войне погиб, а детей кормить нужно. Гертруда Кляйн ее зовут, немка. Из-за этого нанимать не хотели, патриоты долбанные, а вот я даже сомневаться не стал. Женщина толковая, работящая, кофе варит замечательный. Некрасивая, ну, и что?

«И цесаревна ревновать не будет», — мысленно добавил Михаил, но вслух говорить этого благоразумно не стал.

— Ты жил в Германии, — сказал другу. — Какие они люди, немцы?

— Нормальные, — пожал плечами Валериан. — Работящие, дисциплинированные. Ученые у них замечательные, инженеры. Вещи делают качественные. Одна беда: время от времени у них что-то переклинивает в мозгах. Тогда они начинают считать себя высшей расой и мечтать о мировом господстве. От того и к нам полезли. Немцы в этом смысле не одиноки.