Лейб-гвардии майор

Я сначала загрустил: быть в телохранителях у монаршей особы хоть и приятно, но не столь интересно, затем, бросив взгляд на недавнего скромного заику-принца, повеселел. Отсиживаться в глубоком тылу Антон Брауншвейгский не собирался, а значит, пострелять и помахать шпагой нам доведется.

Тогда я не понимал, что впервые оказался на настоящей войне, по сравнению с которой все мои предыдущие приключения только цветочки. Ягодки будут впереди. Раньше я был человеком осторожным, в чем-то опасливым, теперь меня как подменили. Возможно, на мои ощущения наложились восторженные чувства настоящего Дитриха. Тот явно не отличался миролюбием.

Передохнув у стен Азова, деташемент снова двинулся в путь.

По мере нашего продвижения край все сильнее охватывала паника. Мирные жители снимались с мест, оставляя нам разоренные деревушки. Почему-то раньше все считали, что дальше Азова русское войско не двинется, и появление здесь отряда генерала Кейта оказалось для татар полной неожиданностью.

Бравый шотландец оставлял в каждой деревне небольшие, в основном состоявшие из казаков, гарнизоны. Главным их предназначением была организация сигнальной цепочки.

Преодолев добрых сто верст пути, деташемент остановился возле старой разрушенной крепости, неоднократно переходившей из рук в руки от казаков к туркам и наоборот.

– Кампанент разобьем здесь, – велел Кейт. – Какое название несет сие место на карте?

– Никакое, – ответил кто-то из штаб-офицеров, сверившись с документами. – Его даже на карту не нанесли.

– Плохо, – рассердился генерал. – Это непорядок, и его непременно надо исправить. Предлагаю поступить коллегиально. Как будем величать сие место, господа?

– Мелитополь, – усмехаясь, предложил я.

Настоящий город лежал значительно дальше, но, раз не срослось, почему бы кое-что не подправить? Тем более места неплохие, красивые, будущим мелитопольцам здесь понравится.

– Олл райт, пусть будет Мелитополь, – согласился шотландец. – Мне по душе это название, оно уподобляет нас античным эллинам.

Мы встали лагерем. Первым делом предстояло укрепить крепость, здесь Кейт планировал разместить обоз, устроить штаб и магазины, ведь лишенное снабжения, фуража и провианта войско долго не продержится. Дел было невпроворот. Кроме того, мы вовсю отрабатывали тактику предполагаемого боя, готовясь преподнести Фети-Гирею целый ряд неприятных сюрпризов.

Кейт поставил задачу свести к минимуму время всех возможных построений. Нам предстояло сражаться с иррегулярной кавалерией. Как показала практика, самым эффективным методом противоборства с конницей пока были пехотные каре.

Через неделю калмыки, отправленные в глубокие дозоры по степи, донесли, что вражеская конница в скором времени будет возле Мелитополя. Задумка сработала. Крымский хан собрал войско и двинулся наводить порядок на своих землях.

– Крымцев много. Вся степь дрожит под копытами их коней. Пыль стоит столбом, не желая оседать на землю. Несметные полчища скачут прямо сюда, – сообщили дозорные.

Кейт обрадовался:

– Слава нашему Богу и мусульманскому аллаху! Я предвкушаю хорошую драчку!

Ноздри его воинственно раздувались.

– На этот раз я надену фамильные доспехи, – сказал он. – В них мои предки громили англичан, а я с Божьей помощью надеюсь одолеть басурманское войско.

Я попросил принца последовать примеру полководца и тоже облачиться в кирасу, но Антон Ульрих решительно отказался. Кажется, мои уроки давали о себе знать. Я мог собою гордиться: теперь их высочество научились говорить твердое «нет».

Очень скоро наши дозоры схлестнулись с татарскими, завязалась короткая схватка, после которой калмыки привели в штаб пойманного «языка». Судя по богатым одеждам и дорогим доспехам, пленный попался не из простых.

После расспросов выяснилось, что калмыки изловили ногайского мурзу, и тот, брезгливо поджимая губы, сообщил, что Фети-Гирей пообещал турецкому султану уничтожить дерзких гяуров и лично повел двадцатитысячное войско. Видимо, хан и впрямь был раздосадован случившимся.

Первый бой Кейт решил дать за пределами лагеря, оставив в нем для охраны лишь небольшой казачий отряд.