Лэя

«Как бы передать эту мысль Лэе?» — озадачился он. Может, девушка уловит мысль — все-таки она крутой экстрасенс. Землянин подошел сзади к трудяге-принцессе и положил руку на голову. Все вокруг наполнилось звуками: пыхтящий Зар, закручивающий пресс, скрип поворачиваемого винта, шелест травы. Женя испугался, что девушка закроется от него, и стал посылать приветственно-успокоительные мысли. Лэя замерла, насторожившись, затем улыбнулась. Он транслировал что было сил: «Ты меня слышишь?!» Она стояла недвижно и вдруг, кивнув, ответила:

— Да, я тебя чувствую, ты кто, ангел?

Обрадованный землянин продолжал внушать: «Я Женя! Травы хватит!» Девушка все-таки не смогла понять, кто с ней вышел на связь, но мысль о траве до нее дошла. Она удивленно вскинула тонкие брови и переспросила:

— Ты хочешь сказать, что мы сделали достаточно? — потом еще поприслушивалась к себе и кивнула. — Я поняла, мы додавим сок, и этого должно хватить. Потом я поставлю сок выпариваться. Это, наверное, ты, Женя?

Биолог, удивленный собственным успехом, затранслировал: «Все хорошо! Так держать!» Но внятной беседы больше не получилось, видимо, силы Лэи были все-таки небезграничны, или для таких переговоров требовалась специальная тренировка. Девушка внезапно засмеялась, и он увидел, что она смотрит на Зара, замершего у пресса и с испугом разглядывающего свою госпожу.

— Зар, успокойся. Это ангелы пытались напрямую связаться со мной. Какое это приятное ощущение! — обрадованно поделилась своим опытом принцесса и тут же вздохнула. — Правда, мысли доходят очень невнятно, но мне кажется, я поняла: нам хватит этой травы. Так что додавливай ее, а я сбегаю искупаюсь — больно уж денек хлопотный оказался.

Лэя припустила по тропинке к берегу, и Женя, не удержавшись, полетел за ней — так самому захотелось искупаться, что хоть посмотреть за процессом! Подбежав к берегу, девушка на ходу скинула сарафан и, подойдя к воде, попробовала босой ногой, не холодная ли та.

У Жени невольно перехватило несуществующее дыхание. Сгорая от стыда за подсматривание, он облетел вокруг этой дивной нимфы Сэйлара, не в состоянии оторвать своего взгляда. Такого красивого создания ему не доводилось видеть. Изящное, словно точеное девичье тело переливалось золотистым атласом в оранжевых лучах Антара. Грива переливающихся светлыми и темно-медными тонами волос спускалась между лопаток. Более яркий коричневато-медный окрас спины оканчивался на забавном, игривом, белеющем яркой окантовкой коротеньком хвостике. Прекрасная девичья грудь и живот были окрашены чистым белым атласом, как будто на Лэе был надет стильный купальник.

К великому Женькиному сожалению, красавица не дала ему полюбоваться дольше и с веселым криком сиганула в воду. Он, что называется, отвесив челюсть, пялился на стремительно плавающую в воде русалку и все никак не мог сообразить, любуется ли он на принцессу, как турист-натуралист на красивое творение природы или как мужлан, добравшийся до халявного стриптиза. В конце концов его вдруг доконал приступ стыда, и он почти в панике и великом смущении удалился в астральные пенаты.

Вывалившись в портале их офиса, Женька продолжал находиться в состоянии аффекта. Пронесся по коридору и ворвался без стука в Славкину приемную. К счастью, тот сидел в одиночестве, обдумывая свои душеспасительные предприятия. Плюхнувшись на стул, посетитель с ходу стал упрекать приятеля и все вокруг:

— Ну почему все так несправедливо? Как тебе — так умница и красавица, а как мне — так одни мымры со стервами попадаются!

— Ой-ой-ой! Кажется у нас серьезные симптомы. — Славка, хотевший сначала напуститься на приятеля, заметил, что тот в невменяемом состоянии. — И какой, позволите ли спросить, Амур на сей раз соизволил неосторожно запустить в вас стрелой?

— Если бы Амур… — расстроенно буркнул остывающий Женька.

— Если ты не желаешь поделиться со мной, то, может, я поделюсь своими соображениями насчет мымр и милых красавиц? — приступил к своей психотерапии приятель-доктор. — Если ты вспомнишь, то не так уж и мне везло в женском вопросе, пока я не встретил Ташу.

Женя только неопределенно хмыкнул — на это было нечего сказать. Он прекрасно помнил мытарства приятеля. А Славка уже закусил свои психоаналитические удила и пошел развивать теорию родства тел и душ:

— Ты знаешь, по своему опыту, а также опыту моих клиентов могу сказать, что любовь, как и вся наша жизнь, дуальна и поэтому противоречива. Мы постоянно ищем партнера душой и телом и постоянно вступаем во внутренний конфликт, когда тело приемлет, а душа нет, или наоборот. Сколько раз тебе нравились девушки при взгляде издалека или со спины, но как только ты заглядывал им в глаза, так сразу появлялось чувство отторжения, вызванное твоей душой?

— Да сколько угодно! — все еще расстроенно буркнул биолог.