Легко ли быть одной?

– Папа возвращается домой, – с облегчением сказал мальчик, после чего вернулся на диван и лег на живот.

Затем он взял пульт дистанционного управления и включил фильм с Робертом в главной роли, где тот играл ковбоя, разыскивающего своего пропавшего сына.

Роберт возвращается домой? Это хорошо или плохо? Ответа у Серены не было. Было только одно, что она могла сделать в данной ситуации. Этим она и занялась.

– Я приготовлю тебе омлет с беконом, хорошо? – крикнула она Кипу.

– Да, спасибо, Си, – ответил тот, уставившись на экран.

Серена приступила к работе.

В девять Джоанна перезвонила Серене и ввела ее в курс дела. С дыханием у Роберта легче не стало, и его перевели на искусственную вентиляцию легких, что, конечно, хорошей новостью никак не назовешь. Джоанна также сообщила ей, что сейчас мать и брат Роберта летят сюда из Монтаны, а ее родители – из Чикаго. Она надеется, что Серена впустит их в квартиру. Серена, естественно, согласилась; она была готова помочь всем, чем только сможет.

Домашний телефон разрывался. Джоанна начала звонить из больницы, и теперь люди, если не могли пробиться к ней на мобильный, звонили домой. Близкие друзья, просто знакомые, коллеги, агенты, менеджеры – все звонили сюда. К несчастью, эта новость также просочилась в прессу, и перед их домом разбили лагерь репортеры и фотографы. Начали приносить цветы и еду.

К полудню приехали родители Джоанны. Скромная пожилая пара, оба невысокие, седые и симпатичные, они втащили в прихожую свои чемоданы на колесиках и стали снимать пальто. Кип встретил их у дверей, после чего они еще минут пятнадцать по очереди обнимали и тискали его. В конце концов они оторвались от внука и тут увидели Серену.

– Привет, я Джинни, – сказала мама Джоанны и протянула ей руку. – Джоанна много о вас рассказывала, Серена.

Серена подала ей руку.

– Я рада, если смогла чем-то помочь.

– Ну, вы сделали намного больше, – сказал отец Джоанны, также протягивая ей руку. – Я Бад.

– А теперь, – сказала Джинни, – чем мы можем помочь?

Серена поняла, что перед ней двое крепких немолодых людей, которые привыкли справляться с горем и трудностями проверенным дедовским способом – погружаясь в работу. Поэтому она поручила Джинни уборку, а Бада попросила взять на себя телефон – самой ей было очень трудно готовить и одновременно отвечать на многочисленные звонки. Кип же вновь и вновь смотрел фильм с участием отца, погрузившись в состояние некоего транса, близкого к коматозному.

В два часа позвонила Джоанна и сообщила, что они уже едут в скорой помощи и будут дома через пять минут. К их приезду все было готово. Спальня блестела чистотой, благодаря Джинни, которая все пропылесосила и протерла. Еды хватит на несколько дней вперед. И толпа фотографов внизу тоже была под контролем, потому что Баду все это надоело и он вызвал копов, так что теперь там присутствовала также и полиция. Какая умница этот Бад!

Никто не знал толком, что будет дальше. Все просто сидели и ждали, когда в квартире появятся Джоанна с Робертом.

У них был свой отдельный громадный лифт с выходом прямо в лофт. Когда они наконец приехали, в их дом вошла новая реальность. Роберта на носилках ввезли двое санитаров. За ними следовали две медсестры в белых халатах и еще один мужчина в зеленом, как у хирургов, костюме – очевидно, доктор. Джоанна шла вместе со всеми. Она держалась стойко, но была бледна и выглядела намного старше, чем когда покидала эту квартиру двадцать четыре часа назад. Все они сразу направились в спальню. Роберт был без сознания, но дыхательной трубки в горле у него не было. Он был подключен только к капельнице, которую катила рядом с носилками одна из медсестер.

Они привезли его домой умирать. Серена наконец позволила себе эту мысль. Но об этом подумала не только она. Едва увидев носилки отца, Кип заплакал.

– Мама, он проснется? КОГДА ОН ПРОСНЕТСЯ, МАМОЧКА?

Джоанна хотела обнять его, но он убежал.

– НЕТ! НЕТ! – Кип бросился в свою комнату и захлопнул за собой дверь.

В два тридцать из Монтаны приехала мать Роберта. Это была хрупкая женщина в джинсах и водолазке. Маленькие ножки были обуты в модные кроссовки «Нью-Бэланс», на голове химическая завивка – тугие завитки светло-каштановых волос. Очевидно, перелет был долгим и печальным, и она, похоже, берегла энергию до последней капли для своего сына. Как только мать Роберта вошла, она поцеловала Джоанну, кивнула всем остальным и тут же прошла в комнату к сыну.

К пяти начали съезжаться друзья. Не просто друзья, а только самые близкие. Узкий круг. Самый-самый-самый узкий. Всего около двадцати человек. Два десятка очаровательных людей, которые вели себя очень достойно, разговаривали негромко и сдержанно, но не скорбно, иногда даже шутили и праздно болтали, но всегда с пониманием ситуации.