Легион Проклятых (ЛП)

Как только их керамитовые ботинки коснулись поверхности планеты, оптика космических десантников Хаоса просканировала окрестности на предмет признаков жизни и тепловых сигнатур. «Темное Сердце» врезалось в крышу собора, и посадочные когти капсулы впились в каменный пол ступницы. Оптика предателей, сквозь пыль и мусор, засекла теплые тела, бегущие вниз по галерее, параллельно кафедральной стене. Банда перешла на бег, и Пожиратели Миров бросились к галерее с каменной стеной, изнывая от желания убивать.

Умбрагг первым добрался до стены, пробив ее своей силовой броней, он, словно демон из ада, предстал перед испуганными гвардейцами из Похоронной Гвардии и вооруженными горожанами. Смертные уже убегали от опасности, и Умбрагг смог насладиться их страхом. Они бежали прямо на его секиры. Пожиратель Миров резал, рубил и кромсал орущую массу. «Клизма» присоединилась к нему, превращая смертных в фонтаны крови. Пожиратели Миров вошли в состояние безумия, цепные мечи отрывали конечности, секиры врезались в тела, а болт-пистолеты сносили головы. Когда Умбрагг осознал, что самый пик резни прошел, вся броня предателя была покрыта кровью.

Заряды лаз-ружей отскакивали от брони чемпиона, пока тот приносил цертусийцев в жертву. Неожиданно появилась причина первоначальной паники цертусийцев, врезаясь в стены и круша мощеную галерею. Зверь с медными пластинами, рогом и бронированным хребтом, устремился к гвардейцам и гробокопателям. Его глаза блестели животной яростью, монстр явно не контролировал себя.

Он расчищал себе путь сквозь убегающую толпу, коля людей своим рогом направо и налево. Умбрагг наблюдал, как демон разбрасывает тела во все стороны. Когда зверь украл у него очередную жертву, Пожиратель Миров отступил в сторону и погрузил секиры в металлическую плоть монстра. Оружие космического десантника Хаоса глубоко вошло в тело демона. Джаггернаут упал на землю, протаранив две стены. Потоки пламени возникли из его упавшей плоти через трещины и щели в бронированной спине.

Темная энергия заструилась вверх, неся фрагменты пластин и латунные заклепки.

Умбрагг отвернулся, издав триумфальный, яростный рев и воздев кулак вверх. Вокруг него Пожиратели Миров продолжали разрубать гвардейцев. Неожиданно перед ним возникли два цертусийца, нанося удары ружьями по его броне. Их удары раздражали Умбрагга и были абсолютно неэффективны. Взглянув на гробокопателей сверху вниз, Пожиратель Миров нанес удар тыльной стороной своей перчатки. Отбросив щуплого смертного в сторону, Умбрагг снес ему голову обратным ударом.

- Дональбейн! – закричал второй цертусиец, его голос был полон эмоций слабых людишек.

Шок мгновенно перерос в ярость, чувство, которое Умбрагг «Медная Плоть» уважал больше всего. Гробокопатель бросился на бронированного гиганта, ударяя прикладом по его броне. Пожиратель миров облизнул свои древние губы. Схватив смертного за плечи и голову, Умбрагг разорвал его на две части. Голова цертусийца с легкостью отделилась от тела. Отбросив конечности в сторону, Пожиратель Миров воздел свои кровавые ладони в небо. Когда резня подходила к концу, Умбрагг «Медная Плоть» фыркнул.

- Найдите мне ангелов! – рявкнул он своим темным братьям.

ГЛАВА 20

КОНЕЦ ИГРЫ

Я чувствую, как у меня отнимают город. Я – Адептус Астартес. Сентиментальность ничего не значит для полубога. Смерть – это путь жизни. Смерти жителей Империума не влияют на ангелов Императора. Мы спасаем столько, сколько можем, как здесь, на мире-кладбище. Мужчины погибают, но Империум превозмогает. Я все больше теряю контроль над городом, как мастер в регициде. Однако есть разница между чувством поражения и осознанием поражения. Я достаточно повоевал, чтобы знать, что меня победили. Мое сердце бьется во имя Императора. Я никогда не сложу оружие. Я никогда не сдамся. Пока я жив, я буду забирать жизни моих врагов. Мой дух не сломить. Все, что я знаю – разница между стратегическим успехом и тактическим проигрышем, и я проиграл.