Легенды о славном мичмане Егоркине

Через некоторое время в воздух поднялся все тот же знакомый “Си кинг” с бортовым “26” и по дальней дуге полетел к нам. Мы-то знали, зачем он летит! В нужный момент мы изобразили “панику”, выдвижное пошло вниз, а саму ракету матросы лихорадочно, но не слишком ловко прикрывали брезентом. Так казалось со стороны. Поэтому, летчики увидели кое-что именно из того, что мы им и собирались показать. Вертолет пролетел над нами на высоте семиэтажного дома. Мы на него – ноль внимания, стоим и курим с полностью отсутствующим видом, как будто эта тарахтелка всегда тут, над нами, жила. Наконец, винтокрылая машина зависла над нами. Мы курим! Вот из открытой бортовой двери показался пилот в шлеме-сфере и больших черных очках. Заметив наше ленивое внимание, он жестом попросил откинуть брезент. Мы показали ему международный жест, называемый у нас “полруки” или “50%”. Он не обиделся и сделал вопрошающий жест. Я показал ему останки радиобуя и показал два пальца. Он отрицательно помахал рукой и показал один палец. Мы все сделали вид, что потеряли к нему интерес. Торговаться я умел, даром, что ли, у меня был приятель-азербайджанец (а в торговле это такие ассы, что евреи рядом с ними грустно отдыхают! Он всегда говорил, цитируя Пророка: “Пришел на рынок – торгуйся!” Это – к слову …). Тут бы пилоту и успокоиться, но профессиональный азарт и жажда премии за снимок нового вида оружия затмила разум морских разведчиков и отключила профессиональную бдительность.

“О’ кей!” – показал знаком пилот и два оранжевых буя, один за одним, плюхнулись в море прямо у борта лодки. Пилот прямо аж весь наружу вылез с большой видеокамерой. А мы что, мы – люди честные, мы показали ему то, что он хотел видеть. Двух секунд хватило ему, чтобы с десяти метров разглядеть наше “новое оружие” – старательно прикрученные, остроумно присобаченные друг к другу разнокалиберные банки. Прямо, блин, как у Золушки – раздалось вдруг раздалось волшебное “бздень” невидимых колокольчиков, и карета стала тыквой. Так и у нас – боеголовка мигом превратилась в две банки из-под алжирских кур, корпус – в барабаны из-под египетских сухофруктов, а сопла – в длинные банки от ананасов в кружочек. Разглядев все это сквозь прицел видеокамеры, он от досады он чуть не уписался прямо на нас и почти выпал из машины – хорошо, что был привязан! Губы и у него, и у второго парня-пилота, высунувшегося с другого борта, интенсивно шевелились, а руками эти чопорные британцы жестикулировали не хуже наших темпераментных кавказцев – жаль только, что из-за грохота этого летающего вентилятора ничего слышно не было. Это же какое удовольствие пропустили – послушать мат человека, которого так достали и развели, как детсадовца на конфете, да еще на чистейшем английском! А еще говорят – англичане, мол, сдержанны, а ругательства у них – скудные. Но минут десять без перерыва они все-таки ругались! Так вот они и улетели – точно, как обиженные детсадовцы, обманутые нехорошими взрослыми дядями.

– Ага, как мы их достали! – победно воскликнул старпом лодки, искренне веря в свое решающее участие в удавшейся авантюре. Болеющие за нас мичмана с нашего борта заорали хором “Ура!”. Мы откровенно смеялись, отомщенные подводники – тоже, выкрикивая вслед “морскому королю” всякие непечатные пожелания. Совесть нас ни капельки не мучила! Он же просил нам показать не боевую ракету, а то, что было спрятано под брезентом! Что мы и сделали! Все честно! Наши трофеи – буи быстро выловили, подводники нам даже добавили еще один, почти целый, в поощрение. Он был ими когда-то подобран в море и запрятан где-то в надстройке кем-то запасливым – на всякий случай.“Ракету” наши подняли стрелой обратно на корабль – хозяйственный боцман имел на нее свои виды.

– Ну, что, поигрались? Прямо дети малые, только с большими…, да ладно, понимаю – скучно и однообразно! Спасибо англичанам, народ хоть повеселили. Вон, гляди-ка, зрителей-то сколько, прямо – аншлаг у Егоркина и компании! – с крыла мостика сторожевого корабля насмешливо сказал командир. Рядом с ним стоял командир подлодки, который вовсе не выражал признаков радости. У них перед носом была свернутая в четверо потрепанная морская карта. Наш командир был признанный противолодочник, с талантом. Сейчас он водил по этой карте острым штурманским карандашом. Им было что обсудить!

Тут мой командир снова окликнул меня: “Палыч, если не трудно – все равно ведь сюда идешь – принеси по пути мне сигарет из моей каюты, у нас кончились!”. Я захватил сигареты с командирского стола, хлебнул полстакана холодного компота в буфетной, и поднялся на сигнальный мостик. Пока шел по крылу мостика, невольно услышал конец разговора: “… и вот эта скотина безрогая опять сейчас в меня вцепится своим сонаром и никакой жизни не даст! При такой погоде и таком типе гидрологии, они нас найдут в два счета, как жена – заначку у пьяного офицера! И будет нас глушить локатором, и издеваться, сволочь! А танкера нет, воды тоже, а уходить можно только ночью! – подводник удрученно, но со вкусом длинно и затейливо выматерился, отводя душу.