Читаем Легенды и мифы древней Греции полностью

Золотору́нный баран вынес Фрикса на берег. Фрикс вошел в город и направился во дворец царя Ээта. Держа за рог золоторунного барана, сын Тучи явился к сыну Солнца.

Ээт принял Фрикса ласково и поселил у себя во дворце. Чудесного барана закололи в честь бога Зевса, а золотое руно повесили на священном дубе в роще Ареса. Царь приставил страшного дракона стеречь дуб, чтобы никто не мог украсть золотое руно.

С тех пор стало богатеть царство Ээта. Земля в изобилии приносила людям свои плоды, и люди жили в довольстве.

Путешественники, побывавшие в Колхиде, разнесли по всему свету весть о чудесном золотом руне, приносящем богатство. Много смельчаков в ближних и дальних странах мечтали отправиться в Колхиду, чтобы хитростью или силой добыть золотое руно. Но это было опасное и трудное дело, и долго никто не отваживался на него.

<p>Человек в одной сандалии</p>

В Фессалии, на берегу залива, был когда-то богатый и прекрасный город Ио́лк. В нем царствовал старый Эзон. Младший брат его, Пелий, человек крутой и властолюбивый, свергнул Эзона и сам стал править Ио́лком. Эзон покорился Пелию, но не захотел покинуть родной город и остался жить в Иолке как простой гражданин, а своего маленького сына Язона он, боясь Пелия, отослал в лес, на гору Пелион.

На склонах Пелиона в лесу жило дикое племя кентавров. Это полулюди-полукони: у них человеческая голова и торс человека на конском туловище с четырьмя ногами. Кентавры были свирепы и наводили ужас на мирных жителей страны, когда порой, как дикий табун, вихрем спускались с гор, топча посевы и губя под своими копытами все живое.

Но среди этих диких существ был один старый кентавр Хирон, который славился мудростью. Ему-то и отдал Эзон на воспитание своего сына.

Много лет прожил Язон в горной пещере у Хирона. Старый кентавр закалил его тело, сделал юношу сильным и ловким, научил его владеть копьем и мечом, открыл ему многие тайны природы и учил быть хитрым в борьбе с врагами.

Пелий царствовал в Иолке. Ничто не угрожало царю в подвластном ему городе, но смутная тревога постоянно мучила Пелия. Часто обращался он к оракулам — предсказателям, спрашивая их, долго ли он будет жить и кто помешает его царствованию.

Однажды он спросил оракула, откуда ждать ему опасности. Оракул ответил:

— Бойся человека, обутого на одну ногу.

Пелий запомнил это и с тех пор, встречаясь с незнакомым человеком, прежде всего смотрел на его ноги.

Когда Язону исполнилось двадцать лет, он почувствовал себя сильным и крепким, готовым ко всем испытаниям жизни, и захотел вернуться домой. Он простился с Хироном, вышел из Пелио́нского леса, спустился с горы и направился по дороге в Иолк.

На пути ему встретилась маленькая горная речка, разлившаяся от весенних дождей. Ни моста, ни даже бревнышка, перекинутого через поток, не было видно. Язон подобрал шкуру леопарда, которая служила ему плащом, и смело ступил в воду, решив перейти речку вброд.

Вдруг он услышал — кто-то зовет его. Он оглянулся и увидел: на камне у потока сидит старая женщина и со страхом смотрит на бушующую воду.

— Помоги мне перейти на тот берег, — сказала старуха Язону, — я уже давно сижу здесь и жду, и никто до сих пор не помог мне, старой.

Язон, не говоря ни слова, взял старуху на руки и, осторожно ступая по каменистому дну, перенес ее через речку. По дороге развязалась у него сандалия на левой ноге, и вода унесла ее. Выйдя на берег, Язон бережно опустил женщину на землю и хотел продолжать свой путь, как вдруг услышал сильный, звучный голос:

— Спасибо, Язон, я не забуду тебя!

Он живо обернулся, но никого уже не было около него. Удивился Язон и пошел дальше, раздумывая, кто была эта старуха и как она узнала его имя.

Вскоре Язон пришел в Иолк и очутился на большой торговой площади, где было много народу.

Все с удивлением смотрели на незнакомца, молодого и красивого, с длинными, как у девушки, волосами, с пестрой шкурой на плечах и в одной сандалии.

Юноша стал расспрашивать, как ему пройти к дому отца.

Вдруг застучали копыта, загремели колеса, и на площади в великолепной колеснице, запряженной прекрасными фессалийскими конями, появился правитель Иолка — Пелий. Толпа расступилась, и Язон остался один перед колесницей царя. Пелий задрожал всем телом, когда увидел перед собой человека, обутого на одну ногу.

Царь остановил коней и спросил, нахмурившись:

— Скажи, кто ты, откуда ты родом и что тебе нужно в Иолке?

— Я не чужой здесь, — отвечал Язон, — я родился в Иолке. Я сын царя Эзона и пришел получить обратно владение моего отца, отнятое у него насильно. Укажите мне дом моего отца, я хочу скорее его увидеть.

Загремела колесница и мгновенно умчала перепуганного Пелия. А жители Полка, любившие старого Эзона, приветствовали юношу и проводили его к дому отца.

Старый Эзон заплакал от радости, увидев, каким могучим и прекрасным стал его сын. Веселый пир был в этот день в доме Эзона, все родные и друзья праздновали возвращение его сына. Только одного Пелия не было на празднике. Мрачный сидел он в своем дворце, с беспокойством ожидая прихода Язона и думая, как бы погубить его.

Перейти на страницу:

Все книги серии Школьная библиотека (Самовар)

Вечера на хуторе близ Диканьки
Вечера на хуторе близ Диканьки

"Вечера на хуторе близ Диканьки" — первое крупное произведение Николая Васильевича Гоголя, которое сразу же принесло ему известность и признание собратьев по перу. Работая над книгой, Гоголь использовал украинские предания, рассказанные его матерью, а первую из двух частей, как признавался позже, не хотел было печатать, но оставил, ибо на этих страницах чувствовались "сладкие минуты молодого вдохновения". Когда повести вышли в свет, Пушкин писал о "Вечерах": "Они изумили меня. Вот настоящая веселость, искренняя, непринужденная, без жеманства, без чопорности. А какая поэзия!.. Все это так необыкновенно в нашей литературе, что я доселе не образумился". Ему вторил Баратынский: "Еще не было у нас автора с такою веселою веселостью… Слог его жив, оригинален, исполнен красок и вкуса". Страшное и смешное, реальное и мистическое удивительным образом соседствуют на страницах этих бессмертных повестей, а богатый, образный и точный язык по праву позволяет отнести это сочинение Гоголя к настоящим…

Геннадий Валентинович Соколов , Николай Васильевич Гоголь

Классическая детская литература / Проза / Русская классическая проза

Похожие книги