Легендарный оборотень

— Ладно, — кивает Ринкорд и тут же освобождается от ее цепких ручек. Мелькиаль включает свой планшетик и раскрывает следующие книжки и рукописи, которые разбирает уже несколько недель. Сильнейший покидает тихий Центр Учебы и попадает в веселый и шумный коридор. Все в предвкушении спускаются вниз, чтобы успеть занять места и хорошо видеть спектакль. Никто до этого не знал, что кроме склада и прачечной в подвале есть проход в огромный актовый зал. Теперь же, когда представление проводиться там, лифт битком забит учениками, а перед ним встают в очередь. Ринкорд пролезает через толпящихся и проходит в мужской корпус.

–

Долгожданный спектакль начинается, а значит, зам. главе гильдии Демонов можно и отдохнуть. Все осматривают его, но не решаются к нему подойти или вообще заговорить, потому что боятся и уважают. Он покидает подвал, поднимается на второй этаж и заходит в жилой корпус парней.

Внимание принадлежит Блиссаргону с детства. Лишь оно окружает его и никогда не притворяется, в отличие от окружающих его людей. Это было корнем всех проблем. Когда внимание ему надоело, то сильно наскучило. Чтобы избавиться от него, парень каждый день жертвует миром, который видит, и закрывается от него темной завесой тайн. Взамен он получает то самое и желаемое внимание, вызывающее у других лишь страх и мрак, а ему дарующее свободу.

В самом конце мужского корпуса, на третьем этаже, есть безномерная комната, но все знают, кому она принадлежит. Блиссаргон молча проходит мимо Сильнейшего, перекидывается с ним парочкой взглядов через прорезь меж бинтов и проходит к такой же таинственной комнате, как и ее хозяин. По загадочным причинам он живет там один. Блиссаргон сам является для всех загадкой.

Таким он стал именно потому, что очень хотел измениться. Дис Корд помог Блиссаргону вступить на ту сложную и рисковую тропу, сделав из него хранителем секретов, и спас, при этом ничего не совершая, а потом еще ему доверяя. Он и правда был удивительным человеком.

Он медленно открывает дверь без начерченного номера и осматривает видимую им полоску через бинты. Кровать посреди комнаты, шкаф около двери, стул у окна с длинными шторами (подоконник заменяет ему стол) и дверь ведущая в скромную ванную — это все, что ему нужно. Самая примитивная комната самого скрытного ученика Академии.

Он замечает одну из странностей. Свет включен. Из-за штор в комнате темновато, освещение вполне уместно. Но Блиссаргон прекрасно понимает, что сам мало пользуется светом и только в том случае, если надо делать уроки ночью. Он не спешит выключать люстру над головой, подходит к шкафу и открывает полки: одна из них полностью набита не очень чистыми бинтами, а другая — новенькими пачками.

Блиссаргон начинает снимать бинты с головы и одновременно пытается отгадать, кто проник в его комнату и сейчас поджидает в ванной. Этот кто-то должен знать, где он живет, вряд ли он сюда забрел случайно, а потом испугался и спрятался. Все вещи в порядке, никто его не обыскивал. Он доходит до разбитовывания рук и размышляет дальше. Принюхивается — женские духи. Есть только одна девушка, которая могла бы здесь его поджидать. И тогда причина известна.

Бинты слетают с ног. Он оказывается в своей привычной одежде. Блиссаргон собирает упавшие бинты и откладывает в ящик использованных. Дверь ванной со скрипом открывается, он замирает. Слышит ее мягкие шаги и завораживающий запах шампуня.

— Теодор, — хихикает она и говорит заманчивым полушепотом, — не можешь ли приютить меня на одну ночь?

— Не могу, — строго отвечает Блиссаргон, не смея показаться ей лицом. Иначе потеряет над собой контроль и позволит ей сделать все, что она захочет. Слишком он боится этого.

— Ну же, Теодор, не будь таким грубым! — мило дуется она и приближается к нему так, что он всей спиной чувствует испаряющийся пар от ее тела. Эта коварная девушка приняла ванную и специально ждала его прибытия. Блиссаргон давит свою фантазию таблицей умножения и до сих пор не оборачивается.

— Тео… — нежно шепчет ее приятный до мурашек голос. Его терпение лопается.

— Да забудь ты уже мое имя! — нервно шипит он и оборачивается, чтобы угомонить Баркью. Ему очень трудно противостоять ее сладкому зову. И очень жалеет об этом. Он больше не может оторвать от нее ни одного пошлого взгляда. Аметистовые глаза впиваются в ее секуальный вид: мокрые темные волосы прилипшие к мягким губам, томно смотрящие на него очаровательные глазки с длинными ресницами, обернутое полотенце, еле прикрывающее грудь и бедра. Сердце бешено колотится, а дружок может в любой момент выдать его. Ни одно уравнение не поможет потушить весь жар, пылающий во всем теле.

— Может тогда звать тебя любимым?

Он глубоко вздыхает.

— Перестань, — его губы дрожат, стараясь не расплыться в счастливой улыбке. Глаза наконец-то отводятся в сторону. Он не знает, выдает ли себя, или же выглядит таким же невозмутимым и незаинтересованным. В бинтах намного проще противостоять ей. Зачем же он их снял? Все как в тумане.

— Я признаюсь тебе уже в сотый раз, — напоминает она.