Легендарный Корнилов

Заняв станцию Матреев Курган 18 января 1918 г., я остановил наступление, так как за станцией протекала река Миус…»

С 17 на 18 января 1918 года в Ростов-на-Дону прибыл генерал Корнилов. Однако он, несмотря на многочисленные просьбы Кириенко и Кутепова, не смог прислать им ни одного человека в качестве подкрепления.

О том, как происходило формирование Добровольческой армии, И. К. Кириенко пишет следующее: «Возмущенный подполковник Святополк-Мирский сообщил мне довольно неприятные и удивительные новости, а именно, что в городе (Ростове. – Авт.) открыто много вербовочных бюро. Довольно было появиться трем офицерам какого-либо полка и заявить о своем желании формировать свой полк, как они получали разрешение на формирование; формировались сразу кавалерийские полки и артиллерийские батареи без лошадей и орудий, саперные части, юнкерский батальон, студенческий и даже какой-то отряд «черная рука». Появился отряд в лисьих шапках с длинными лисьими болтающимися хвостами из женских горжеток, дань «от благодарного населения», как называли в Добровольческой армии награбленные вещи. Все это болталось по Ростову, но на фронт не посылалось, и еще формировалось много каких-то учреждений, это только позволяло уклоняться от поступления в ряды армии и затрудняло учет офицерства и добровольцев и что для отличия уже записавшихся в ряды какой-либо части, от праздношатающихся и уклоняющихся, приказано поступившим уже в армию носить на левом рукаве нашитый угол из трехцветной национальной ленты».

В середине января в Ростов прибыл Корниловский ударный полк во главе с капитаном Неженцевым. По городу этот полк ходил, распевая свой гимн, где была такая строка: «Мы былого не жалеем, царь нам не кумир». Правда, вскоре эту строчку для того, чтобы не раздражать ростовчан, заменили другой. Этот полк по приказу Л. Г. Корнилова был оставлен в Ростове и начал усиленно снабжаться всем необходимыми и пополняться людьми, при том, что другие части, находившиеся на линии огня, редели с каждым днем. Кириенко пишет: «Стыдно было вспоминать, что творилось в тылу и это «верховные» видели, знали и допускали, подкреплений не присылали. С кровавыми боями, чтобы не быть окруженными все прибывающими новыми красными силами, я начал бесконечный отход с боями на Ростов, а там еще продолжали плясать… Постепенно умирая, к 6 февраля 1918 года мы отступили до самого Ростова».

В доказательство своих слов Кириенко приводит письмо генерала М. В. Алексеева от 18 января 1918 года. В частности, он пишет: «По почину супруги начальника Ростовского гарнизона Веры Николаевны Чернояровой и сочувствующих делу лиц, в Ростове собрано 28 414 руб. 35 копеек на устройство елки участникам боев в ноябре – декабре 1917 г. и в январе 1918 г. По соглашению с жертвователями суммы эти распределены мною так:

14 207 руб. 17 коп. офицерам и юнкерам Особого Юнкерского батальона и артиллерийского дивизиона, участвовавших в боях под Нахичеванью и Ростовом с 26-го ноября по 3-е декабря 1917 года.

14 207 руб. 13 коп. тем частям Добровольческой армии, участвовавшим в боях 13–17 января 1918 г. между ст. Неклиновка – Матвеев Курган. Не зная перечня всех частей, принимавших участие в этих боях, причитающуюся сумму передать полковнику Кутепову.

Предписываю в каждой группе составить комиссию из участников всех частей по назначению начальствующих лиц. Комиссия должна разработать вопрос, как желательно использовать полученные деньги. Краткий отчет в использовании должен быть представлен мне для ознакомления жертвователей».

Из данного письма видно, что М. В. Алексеев в конце 1917 и начале 1918 года не знал не только истинное количество, но и состав подчиненных ему войск. Также кощунственно во время тяжелых боев выглядит история с какими-то подарочными деньгами. К тому же Георгиевский полк, как утверждает Кириенко, «никаких денег ни от кого не получил. Предполагаю, что причитавшиеся только нам двум, мне и Кутепову, деньги пошли на устройство штабных пирушек или были розданы «особым» батальонам и полкам из трех человек, в боях не участвовавших».

9 февраля 1918 года Георгиевский полк вновь был направлен на фронт, на этот раз в район Гниловской станицы.

В 8 часов вечера 9 февраля 1918 года Добровольческая армия выступила из Ростова в так называемый 1-й Кубанский поход. Всего вышло около 2,5 тысячи человек. Большое количество раненых, не способных передвигаться, было оставлено в Ростове и Новочеркасске. Позже почти все они были перебиты пришедшими туда красными частями.

Город Ростов замер. На улицах ни одной живой души. Только крупными хлопьями падал снег.