Легендарные разведчики — 3

Кирпиченко добыл подтверждения возникших у Насера затруднений. Тот просит у англичан продать оружие — не соглашаются. Сначала дают, а потом отказывают в займах на сооружение гигантской Асуанской плотины, без которой Египту не выжить. От своих друзей, которых у него с каждым из пяти лет пребывания в Каире становилось все больше, Кирпиченко узнал о кабальных условиях, предлагаемых американцами: 35 процентов будущей прибыли пойдет после пуска Асуана к ним в карман.

Свято место пусто не бывает. Насеру не пришлось долго искать союзника. Им быстро и относительно неожиданно для англосаксов стал Советский Союз. Благодаря каирской резидентуре нашим было ясно, что и как предлагать египтянам. И хотя переговоры о строительстве плотины на Ниле велись по-восточному долго, строительство медленно, но стартовало в январе 1960-го, завершившись через 11 лет пуском плотины, превратившейся в символ двусторонней дружбы. Побывав там в 1997 году, я, к примеру, услышал немало добрых слов в адрес советских специалистов.

Насер действительно брал все левее. Курс не социалистический, но на него слегка походящий. Когда президент в июле 1956 года объявил о национализации Суэцкого канала, это стало неожиданностью для англичан, французов, да и для американцев. Но не для советской разведки. Поэтому вопрос с оружием решили быстрее, чем с плотиной: оно позарез требовалось Египту. Кирпиченко и его советские и каирские помощники внесли и тут свой вклад, проясняя нашим военным экономистам перед каждым этапом переговоров позицию египетской стороны.

Однажды я спросил у Вадима Алексеевича: знала ли Москва об «Операции-700»? О решении Англии, Великобритании и Израиля захватить Суэцкий канал силой? О тройственной агрессии? Генерал-лейтенант, в ту пору он уже трудился консультантом в Пресс-бюро Службы внешней разведки на Остоженке, взглянул на меня с удивлением: «Наша резидентура докладывала в Ц, ентр: война неизбежна». В Каире и в Москве изучали различные сценарии развития событий.

Благодаря друзьям разведка выяснила, что американцы в готовящийся вооруженный конфликт вмешиваться не намерены. Зато президент Эйзенхауэр обещает английскому премьеру Идену всяческую иную поддержку. Французы же поставляют Израилю такое количество оружия, что в порту Хайфы им забиты целые причалы. Самую грязную работу — воевать и убивать — взяли на себя англичане со своим мощным флотом. Делилась ли советская разведка точнейшей информацией с египетской стороной, я у Кирпиченко не спрашивал.

По его словам, «в дни тройственной агрессии резидентура внешней разведки перешла на военное положение». Выезжать в город становилось все опаснее: видя за рулем европейцев, египтяне, не поняв, кто за рулем, могли перевернуть посольские машины. И тогда по договоренности с властями на переднем и заднем стеклах стали рисовать наши серпастые флаги.

Кирпиченко усмехался. Иногда и это не помогало. Люди бросались наперерез, наседали, требуя оружия, самолетов, а когда началась агрессия, израильские авианалеты с бомбежками, орали: «Где ваши солдаты?»

Очень помогали связи атташе Кирпиченко с некоторыми работниками египетского МИДа. Картина происходящего вырисовывалась достаточно точно. Центр регулярно получал информацию о постоянно меняющейся обстановке. И хотя на прогнозы, сколь долго продлится весь этот кризис, никто не решался, в Москве знали: он по многим признакам не должен перерасти в глобальный. Не будет в Египте и пятой колонны. Народ еще больше сплотился вокруг своего Гамаля Абдель Насера.

СССР выступил со знаменитым «ультиматумом Булганина». В форме, близкой к категоричной, председатель Совета министров 5 ноября 1956 года потребовал прекратить агрессию. Резкость заявления была основана, как считал Вадим Алексеевич, и на аналитических выводах разведки. В декабре Франция и Великобритания ни с чем покинули Египет. Израиль сделал это в марте 1957-го.

СССР превратился в спасителя. В своей книге «Разведка: лица и личности» Кирпиченко вспоминает, как однажды благодарная толпа пронесла посольскую машину и его самого, в ней сидящего, на руках.

А Насер вдруг заговорил об арабском социализме. Сложно было разобраться, что по замыслу вождя входило в это понятие. Но арабский социализм — все равно лучше, чем арабский капитализм.

Ведение политической разведки в экстремальных условиях Суэцкого кризиса помогло Кирпиченко обрести новый опыт. Потом он пригодился ему в Афганистане.