Легенда о Тристане и Изольде

И вот Тристрам в незнакомой стране, терзаемый страхом и растерянностью. Он опускается на землю и смотрит вслед удаляющемуся на всех парусах кораблю. Он не хочет уходить, пока корабль еще не исчез за горизонтом. Когда же корабль скрылся из глаз, он с тоской огляделся и сказал так: "Всемогущий боже, человек, созданный по твоему образу и подобию, в твоей власти. Ты, единый бог в трех ипостасях и три ипостаси единого бога, пошли мне утешение и помоги мне, защити меня от бед и несчастий, от врагов и опасностей, ибо тебе известно, в чем я нуждаюсь, а я не знаю, где я и в какой стране! Никогда не был я так одинок и беспомощен; пока я был на корабле с купцами, их общество было для меня утешением. Теперь я здесь на берегу, в незнакомой стране; вокруг меня одни только горы и леса, неприступные скалы и утесы; дороги и тропы здесь мне не ведомы, и я не вижу ни души; я не знаю, куда мне направиться; а также не знаю, заселена ли эта страна, христианская ли она, я чувствую себя таким беспомощным. Некому оказать мне помощь или поддержку, нигде я не нахожу дороги, или хотя бы тропинки; возможно, что если здесь и есть люди, я не буду знать их языка; к тому же я боюсь, что меня может растерзать лев или медведь или какой-нибудь другой зверь, не привыкший пугаться звуков человеческого голоса. О, мой отец, с которым меня разлучили! О, моя мать, оплакивающая меня! Мои друзья, горюющие обо мне, мои родичи, которых я оставил! Будь прокляты птицы, которых я соблазнился купить, и шахматы, в которые я столь хорошо играл! Мне жаль друзей моих: знали бы они, что я жив, они бы утешились. Однако что толку от жалоб? Какая польза сидеть здесь? Лучше мне уйти отсюда, пока не стемнело и я могу различать дорогу. Возможно, мне посчастливится, и я увижу какое-нибудь жилище, где мне, бесприютному, окажут гостеприимство!" И с этими словами он вскарабкался на скалистый уступ, за которым увидел множество дорог; воспрянув духом, он направился по дороге, ведущей через лес. Тристрам запыхался от быстрой ходьбы; на нем было дорогое платье, он был высок и хорошо сложен. Было жарко, и Тристрам снял плащ и перебросил через плечо. Он шел, погруженный в свои думы, часто вспоминая своих родичей и друзей, моля бога сжалиться над ним. Вдруг он увидел двух паломников, направляющихся по той же дороге; они родились в Венеции и теперь возвращались с горы великого Михаила {19}; они прибыли в те места на богомолье. Завидев юношу, они приветливо поздоровались с ним, и он ответил им так же приветливо.

- Кто ты такой, друг, чем занимаешься и куда идешь?

Тристрам понял, что они чужестранцы, и ответил уклончиво, чтобы из его ответа они не могли понять, как он сюда попал, и что он не знает здешних мест.

- Друзья, - ответил он. - Я из этой страны и ищу моих друзей, но никак не могу найти. Мы приехали сюда сегодня поохотиться, они погнались за дичью, и я потерял их из виду. Я думаю, они скоро покажутся на тропе, по которой мы прибыли. Теперь вы поведайте мне, куда вы направляетесь и по какой дороге, ибо мне хотелось бы к вам присоединиться.

Они ответили:

- Мы думаем заночевать в Тинтайоле.

Тогда Тристрам сказал:

- У меня как раз важное дело к одним влиятельным друзьям, которые там живут. Если мы прибудем туда до ночи, то с божьей помощью найдем могущественных покровителей, которые примут нас под свой кров.

21. Тристрам учит охотников свежевать оленя

Тристрам и его спутники идут теперь вместе. Он расспрашивает паломников о том, что они видели в других странах, что могут рассказать о знатных вельможах, королях и ярлах {20}. И вот в то время, когда они рассказывали ему новости, из чащи выбежал олень, которого преследовала большая свора собак - ищеек и борзых. Собаки лаяли и визжали, расстояние между ними и оленем все сокращалось. Чуя, что ему не уйти от погони, олень свернул на тропинку прямо перед путниками, а затем бросился в реку и поплыл по течению. Когда же он вновь попытался выбраться на тропинку, собаки опять бросились к нему, и он во второй раз прыгнул в реку; но как только он выбрался на берег, собаки настигли его и повалили. В этот момент подоспели охотники. Они увидели лежащего оленя, подняли его с земли и хотели отрубить ему голову. Тогда Тристрам вмешался:

- Что вы хотите с ним сделать? - спросил он. - За свою жизнь я ни разу не видел, чтобы оленя свежевали таким способом, какой вы хотите применить; расскажите мне, в чем состоит ваш обычай, как принято у вас свежевать дичь?

Старший охотник был человек вежливый и не слишком высокомерный, видно было, что он обучался учтивому обхождению. Он заметил, что Тристрам красив и одет как благородный рыцарь, что у него мужественная и внушительная осанка, и обратился к нему со словами:

- Друг, - сказал он, - я охотно ознакомлю тебя с нашим обычаем: сперва мы отрубим убитому зверю голову, затем снимем с него шкуру и перерубим хребет и разделим тушу на четыре части. Иного способа нам не доводилось видеть или хотя бы услышать о нем, чтобы можно было его перенять. Если тебе знаком другой способ, то покажи его нам, и мы охотно у тебя поучимся.