Легенда о гетмане. Том I

К войне готовилась не только польская сторона. Хмельницкий стянул к Чигирину все свои полки, ранее отправленные на Левобережье, в Подолию и Брацлавщину, а также обратился с просьбой к хану прислать на помощь татарский чамбул. В этот раз вместо Тугай — бея хан обещал прислать Карачи — мурзу с 4000 татар. Со всех сторон к запорожскому гетману стекались толпы крестьян, которые тоже хотели влиться в казацкие ряды. Принимали всех. Из вновь прибывших формировали полки и сотни, во главе которых назначались, как старые испытанные запорожцы: Иван Золотаренко, Иван Серко, Федор Глух, так и молодые есаулы и сотники, успевшие проявить себя в последних сражениях.

В начале сентября казацкая армия выступила из Чигирина в направлении Староконстантинова и после соединения с основными силами Максима Кривоноса численность ее составила около ста двадцати тысяч человек. В пути следования запорожский гетман узнал, что поляки движутся навстречу его войску, и ими захвачены оставленные Кривоносом Острог и Старокончтантинов. Утром 20 сентября Хмельницкий подошел к небольшой речушке Пилявка, за которой на берегу Случа уже расположилось польское ополчение.

Когда в последний раз сейм прибегал к созыву посполитого рушения уже мало кто помнил даже из старых людей. Предшествующее десятилетие было мирным и спокойным по всей Речи Посполитой. Со всеми сопредельными государствами был мир, изредка, правда, беспокоили татары, но собственных сил коронного и польного гетманов вполне хватало для отражения их набегов. Казацкие восстания прекратились, и сама память о них постепенно ушла в прошлое. За это время в Великой, да и в Малой Польше выросло целое поколение шляхтичей, не принимавших участия в войнах и походах, хотя, конечно, они с детских лет обучались фехтованию и азам военной науки. Для большинства из них созыв народного ополчения стал поводом продемонстрировать свою выучку объезжать лошадей, похвастать своим искусством в обращении с саблей. Большую часть времени они проводили в веселых застольях, пышных пирах и на охоте, а военного опыта практически не имели. Война с «холопами» ими воспринималась, как унижение для себя и они не верили в то, что казаки способны оказать им достойное сопротивление. Как ранее Потоцкий, так и сейчас многие шляхтичи бахвалились: «Против такой сволочи не стоит тратить пуль; мы их разгоним плетьми по полю!». Большинство шляхты, даже в походе, не хотели отказываться от привычной жизни, поэтому взяли с собой десятки слуг, везли с собой запасы продуктов, бочки с дорогим венгерским вином, запасы старого меда, пива и даже кровати с перинами. Иные, наиболее кичливые и заносчивые, желая похвастаться своим богатством, везли горы золотой и серебряной посуды, дорогие жупаны, камзолы и кунтуши, а также золото и драгоценности.

Конечно, на призыв сейма откликнулась далеко не вся шляхта, поэтому под знамена региментарей прибыло немногим больше 25 тысяч человек, большей частью не отличавшихся особой воинственностью. Разбив лагерь на берегу Случа, поляки в ожидании подхода казаков проводили время в пирах и забавах, похваляясь друг перед другом, как они уничтожат это «хлопское быдло». Особняком, в полуверсте от основного польского стана разбил свой лагерь князь Иеремия. Он, хотя и выступил вместе с ополчением в поход, но под начало к региментарям не пошел, а остановился со своим получившим пополнение восьмитысячным войском отдельно. В его лагере не было слышно пьяных криков, все хоругви стояли в полной готовности к бою. Княжеские солдаты, исхудалые и с дочерна загорелыми лицами, в кирасах и панцирях, все сплошь бывалые, испытанные в сражениях воины, не разделяли веселья основного войска, так как на собственном опыте испытали казацкую силу в боях под Махновкой и Староконстантиновым. Они не ощущали боязни перед войсками Хмельницкого, но и не надеялись на легкую победу.

Надо признать, что в целом место для польского лагеря было выбрано довольно удачно. С тыла его прикрывала река Случ, а оба фланга — ее притоки. С фронта перед польским лагерем находилась гребля, которую ополченцы постарались укрепить. Позади польского стана в нескольких верстах на том берегу Случа оставался город Староконстантинов, куда, в случае необходимости, можно было отступить. Само расположение лагеря не позволяло Хмельницкому совершить фланговый охват противника, что в значительной мере сводило к минимуму его преимущество в живой силе. Запорожский гетман это прекрасно осознавал, поэтому остановился прямо у Черного шляха, имея в тылу местечко Пилявцы и приступил к устройству табора, не торопясь давать генеральное сражение.