Некоторые советские маршалы, включая Жукова, говорят о том, что из глубины страны выдвигались 28 стрелковых дивизий. Сущая правда, но не вся. Маршал Советского Союза Александр Михайлович Василевский подчеркивает, что 28 дивизий только
28 дивизий – это только начало. Мы знаем, что было и продолжение, которое в несколько раз превосходило начало, но ни сведений об этом, ни тем более точных цифр в мемуарах маршала Василевского мы не найдем.
Чтобы дать объяснение какому-либо явлению, нужно сначала точно его описать. Любой исследователь, который пытается объяснить выдвижение советских войск и сообщение ТАСС, прикрывавшее это выдвижение, не может приниматься нами всерьез до тех пор, пока он не попытается хотя бы приблизительно суммировать все, что об этом выдвижении известно и опубликовано в открытой печати.
Не удовлетворившись объяснениями историков, я обратился к мемуарам генералов и маршалов, которые принимали участие в этом выдвижении войск или им руководили. Тут-то я и обнаружил удивительную гибкость советской исторической науки и советских мемуаристов, которые уклонились от подробного и точного описания этих событий.
Например, командующий войсками Одесского военного округа генерал-полковник Я. Т. Черевиченко 9–12 июня находился в Крыму, где принимал войска 9-го особого стрелкового корпуса. Мы знаем об этом от Маршала Советского Союза М. В. Захарова (Вопросы истории. 1970. № 5. С. 44). Этот корпус был очень необычным и не зря официально назывался «особым». Но попробуйте найти хоть одну строчку у генерала Черевиченко об этом событии. Генерал по какой-то причине об этом умолчал. Кстати, это тот самый Черевиченко, который принимал прибывающий особый стрелковый корпус, но не знал, что на территории его округа тайно сосредоточивается целая армия генерал-лейтенанта Конева и его заместителя генерал-лейтенанта Рейтера.
Генерал-лейтенант Конев во время войны стал Маршалом Советского Союза. Я хватаю его мемуары в надежде найти объяснения того, как он оказался в чужом округе со своими «Аннушками» и зачем, но с удивлением обнаруживаю, что в воспоминаниях маршал начисто опустил весь начальный период войны. В своих книгах «Записки командующего фронтом (1943–1944)» и «Сорок пятый» он решил написать только о событиях 1943–1945 годов.
Я беру мемуары генерала армии П. И. Батова (В походах и боях. 3-е изд. М.: Воениздат, 1974) – в тот момент он был заместителем командующего войсками Закавказского военного округа; это его особый корпус генерал Черевиченко встречал в Крыму. Но, увы, в своей книге Батов ничего не рассказал о самом интересном. Как и почему он оказался в Крыму во главе отборного корпуса? Почему корпус назывался особым? Почему части и соединения корпуса отрабатывали элементы быстрой посадки войск и погрузки боевой техники на боевые корабли Черноморского флота и высадки на чужой берег? Почему в особом корпусе Батова велась небывалая даже по стандартам Красной Армии пропаганда «освободительной войны на территории агрессора»? Почему эту пропаганду вели специально для того прибывшие из Москвы высшие представители Главного управления политпропаганды?
Ответы на все эти вопросы мы найдем после длительных поисков в других источниках, но только не в мемуарах генерала Батова, который командовал этим поистине необычным корпусом. Сам Батов в своих мемуарах весь этот период просто пропустил.
Если мы продолжим «копать» дальше в поисках истины, то теперь будем вынуждены подняться на следующий, последний и самый высокий уровень иерархии государственного управления. Но из всех вождей Советского Союза, полностью посвященных во все высшие государственные тайны и лично планировавших действия Красной Армии (Сталин, Молотов, Маленков, Берия, Тимошенко и Жуков) мемуары написал один только Жуков. Что ж, одни лишь его воспоминания тоже могли бы многое прояснить. Жуков был начальником Генерального штаба, то есть лично отвечал за дислокацию и перемещение войск. Без его разрешения ни один батальон не мог двинуться с места. Кроме того, Жукову прямо подчинялась служба военных сообщений – всё, что было связано с военным использованием железных дорог. Во власти Жукова находился каждый военный эшелон, каждый вагон с военным грузом. Наконец, любое сообщение ТАСС, в котором упоминалась Красная Армия, готовилось в Генеральном штабе, то есть под руководством Жукова.
Мемуары Жукова – единственный открытый источник, автор которого имел отношение ко всему комплексу затронутых в этой главе проблем. В своих мемуарах Жуков должен был или взять на себя ответственность за передачу лживого сообщения ТАСС, или отмежеваться от него: мол, всякие там безответственные штатские товарищи ударили в колокола, прокричали в эфир глупейшее сообщение ТАСС, действительной обстановки не зная и не поинтересовавшись в Генштабе, идет переброска войск или нет.