Читаем Ледяной трон полностью

Зацикливаться на печальных воспоминаниях я не стала, переключив внимание на эксперимент. Реакции проходили ровно, без сбоев, так что я со спокойной совестью отправилась в ванную, чтобы полюбоваться на свою неземную красоту. Несмотря на старания Дара, последствия удара все равно отразились на лице. Под глазом наливался внушительный синяк, оттеняющий синеватую кожу. Щека выглядела тайником ткура, куда жадный зверек решил запихнуть все свои припасы. Губа тоже прилично распухла, но хотя бы не болела, потеряв чувствительность. Смотреть на свою шею и вовсе было страшно…

– Прелесть! – резюмировала я, со вздохом доставая из аптечки свой собственный ранозаживляющий состав.

– Не то слово, – согласился вошедший следом Дар и забрал у меня баночку. Оказывается, кому-то очень нравилось изображать из себя лекаря!

Впрочем, я не сильно возражала. Несмотря на свой независимый характер, в глубине души – самых темных ее уголках – я обожала, когда обо мне заботились. В детстве эта ответственная роль отводилась нано – старой доброй женщине, которой мы с Наем заменили детей, и, в редких случаях, маме. Когда не стало их обеих, обо мне заботился брат. Потом в нашей жизни появился соседский мальчишка, взрослый и умный не по годам. А еще очень ответственный и верный. Частенько именно ему приходилось обрабатывать мои разбитые коленки и ободранный живот. Так что опыт по части борьбы с мелкими ранениями у Альдарина имелся, вот только терпения со временем становилось все меньше и меньше. Да и нервы стали ни к ткуру, но тут уж целиком и полностью моя вина. Ведь почти во все наши приключения и злоключения ребят втягивала именно я, не имея сил сопротивляться характеру, которым наградила меня покровительница – Лихар.

О богине ночи в народе ходило много толкований, большая часть из них являлась откровенной выдумкой, поскольку древние свитки весьма размыто описывали сущность божества. Однако все и всегда сходились в одном: Лихар была мстительной, но при этом никогда не лезла в драку первая, она была очень любопытной и любознательной. Мой характер полностью повторял типичное описание покровительницы, о чем частенько говорили и отец и брат. Даже Альдарин, незнакомый с историей моего рождения, иногда подмечал сходство, особенно когда ругал за очередную выходку.

– Как думаешь, Най поверит, если я скажу, что упала с лестницы? – с сомнением спросила я у Дара, когда он закончил.

– Поверит… А потом узнает имя этой лестницы и набьет ей морду.

– Тогда предлагаю сказать правду и подчеркнуть, что ты за меня уже отомстил.

– Так это я, а это – он. Наймину наверняка захочется проверить качество моей работы, а с учетом его любви к идеальному выполнению порученных дел…

– Да-а-а, Ларен не выживет, – печально вздохнула я. – Есть идеи, что мне делать?

– Предлагаю отсидеться в комнате. С твоими преподавателями я поговорю и все объясню, а во втором часе пятого квадра[4] придет Оли и занесет конспекты.

– А мне что делать все это время?

– Отдыхать. Когда ты в последний раз нормально спала? – нахмурился Дар.

– Так мне нескольких часов вполне…

– Кай, как же с тобой тяжело, – непонятно вздохнул лайр и повел обратно в комнату, заставив снять мундир и лечь в постель.

Укрывая меня пледом, Альдарин заметил недовольное выражение моего лица и решил пойти на хитрость.

– Если проведешь оставшееся до ужина время в своей комнате и ни во что не ввяжешься, я принесу «Королевский вестник». В начале второго квадра как раз пришел новый выпуск.

– Это шантаж! – возмутилась я, но больше для виду, потому что голова снова начала болеть и страшно захотелось спать.

– Нет, это подкуп. Так что, согласна?

– Согласна, – покивала я, но весьма вяло, уже уплывая в царство духа Сна. В голову пришла мысль, что кое-кто воспользовался своими талантами и незаметно меня усыпил, но разборки по этому поводу я решила оставить до пробуждения.

<p>Глава 2</p>

Не знаю, из-за магии друга или морального и физического истощения, но я послушно проспала до первого часа пятого квадра. Звезды на небе стали наливаться ярким сиянием, намекая на наступление условных сумерек. Из-за постоянной ночи мы почти не замечали смену дней. Интар[5] давно уже не радовал нас божественными лучами, и мы привыкли следить за временем, отсчитывая квадры. Всего в сутках было шесть квадров, и каждый из них мы делили на четыре часа. Это необычное слово – час – пришло к нам от западных соседей, которые таким образом обозначали оборот одной большой стрелки в механизме с созвучным названием – часы.

Первые два квадра относились к условной ночи. Следующие два считались днем. Потом наступали сумерки и вечер. Какие-то определения мы использовали испокон веков, а некоторые привычки переняли от соседей, с которыми постепенно налаживали контакт.

Взглянув на часы, я вновь проверила ход эксперимента, после чего решила искупаться. Настойка сеньи имела хоть и приятный, но слишком уж стойкий запах. Выводить его мне помогало не менее душистое мыло, которое я готовила специально для нас с братом. С Даром своими косметическими изысками я делилась исключительно по праздникам.

Перейти на страницу:

Похожие книги