Ледяной круг (Львиный Зев)

Он пустил лошадей вверх по склону и въехал на широкую тропу, избитую копытами сотен животных. Вероятно, по этой дороге скот каждый день гоняли к водопою. Здесь невозможно было найти следы двух крестьянских кляч, на которых теперь ехали беглецы.

У самой воды норлунг вновь спешился.

— Раздевайся, — спокойно сказал он.

— Что? — возмутилась Астин.

— Ты хочешь на том берегу продолжать путешествие в мокрой одежде? — равнодушно осведомился король. — Послушай, я так устал, что не собираюсь разыгрывать из себя мальчишку под дверями женской бани. Зайди за лошадь, разденься и перебрось мне одежду, сама ты все равно не сможешь укрепить ее на голове клячи так, чтоб она не промокла.

Через несколько минут король собрал вещи Астин в плащ, туго скатал и просунул под уздечку.

— Поплывешь, держась за холку, — сказал он, — чтобы не замерзнуть. Вода еще теплая.

Лошади вошли в реку, слушаясь опытной руки нового хозяина. В первую минуту дрожь охватила тело принцессы, но вскоре она согрелась. Мягкая, не колеблемая ни единым дуновением ветра вода приняла беглецов в свое лоно. Арн был здесь довольно широк, но не быстр.

На переправу ушло не меньше часа. Когда Астин, вцепившись в гриву лошади, вышла на другой берег, ее ноги заплетались, а губы посинели от холода. Она разжала пальцы и опустилась на песок. Арвен молча смотрел на нее, не находя в себе сил заставить девушку двинуться дальше.

— Давай хотя бы отползем в лес, — прохрипел Львиный Зев. — Там можешь рухнуть под любой елкой! Здесь нас слишком хорошо видно с реки.

— Сам ползи, куда хочешь, — враждебно отозвалась принцесса. — Мне и так плохо.

Собрав последние силы, Арвен встал, подошел к девушке, поднял ее и перекинул через седло.

— Доедем до опушки, и я тебя покормлю, — сказал он совершенно серьезно.

— Чем? Корой и червяками? — Астин была непереносима.

— Я кое-что прихватил и кроме этих чистокровных скакунов, — ободрил ее король.

— И ты говоришь об этом только сейчас? — принцесса чуть подняла голову.

— На том берегу у нас не было времени есть. Не сердись, — Львиный Зев ожидал в ответ сцены или драки.

— Я не сержусь, — устало кивнула Астин. — Сними меня, я хочу одеться.

Она с трудом натянула рубашку, накинула плащ и спотыкаясь пошла вперед, держась рукой за холку лошади.

— Здесь можно сесть, — сказал король, догоняя ее. Девушка опустилась на землю сразу, там же, где стояла, и

Арвену пришлось самому ловить и стреноживать лошадь.

Глава 2

— Твои хваленые лучники не смогут найти даже собственную тень! — маг мерил комнату Хагена размашистыми шагами.

— Арвен — прекрасный следопыт, — холодно возразил король Беота. — На все нужно время, — его развлекало бешенство Аль-Хазрада.

— Время! Время! — маг подскочил к столу. — Ты всегда упускаешь момент! Сейчас Арелат, в твоих руках и что же?

Хаген болезненно передернул плечами, но промолчал. «Если б не ваше проклятое колдовство…» — подумал он.

— Чего ты стоишь без моей магии? — презрительно оборвал его Аль-Хазрад. Он даже не считал нужным скрывать перед собеседником умения читать чужие мысли. — Я покажу тебе, как надо искать норлунга!

Владыка Плаймара сжал крышку стола так, что у него побелели кончики пальцев.

— Можешь сколько угодно разглядывать свой кристалл, — с расстановкой сказал он, — и мазать его петушиной кровью, но если я услышу хоть об одном ребенке…

«Могильщик» побагровел.

— Это мое дело, — свистящим шепотом произнес он. — Лучше тебе взять свои слова обратно!

— Я сказал то, что сказал, — Хаген выпрямился. — Когда ты в последний раз был у меня в Плаймаре, — в голосе беотийца зазвучала неприязнь, — пропали два мальчика: сын садовника и церковный побирушка, — король запнулся. — Я никогда не спрашивал тебя о них, но постоянно читаю вопрос в глазах своих придворных. Особенно с тех пор, как ты открыто сопровождаешь меня.

— Не указывай мне, что делать! — гнев перекосил лицо Аль-Хазрада. — Знай свое место! — Маг выбросил вперед правую руку, из его пальцев ударил синеватый огонь. Чернильница, стоявшая на столе, разлетелась вдребезги, поранив осколком губу беотийца и забрызгав ему щеку.

Уже в следующую минуту колдун пожалел о сделанном. Король встал из-за стола, пристально глядя на собеседника, медленно вынул кружевной платок и с явным отвращением вытер лицо. Он ничего больше не сказал, но Аль-Хазрад ощутил ледяной холод, которым повеяло от беотийского государя. Маг чувствовал, что в своем презрении к мирским владыкам перегнул палку. Все они казались ему на одно лицо: тупые непосвященные животные.

А между тем разница была громадна! Перед ним стоял не Арвен, резкий и быстрый на расправу, с которым Аль-Хазрад никогда не позволил бы себе разговаривать подобным образом, но от которого не ожидал и удара в спину. В отличие от Львиного Зева король Беота, выросший при суровом отце, с детства привык сдерживаться и копить обиду. Он не забывал ни одного оскорбительного слова, ни одного косого взгляда, брошенного в его сторону, и годами мог выжидать подходящего момента для мести.