Ледяной фонтан

   – А ты знаешь еще кого-то, кто может справиться? Кто-то прекраснее тебя? – спросил довольный Домианос, пряча хрустальную стрелу за пазуху, – она из разбитого сердца. Если я проиграю – ее придется вернуть.

   Девушка сияла от радости, она не была среди смертных больше пары сотен лет. Четно сказать, эти бесконечные пиры в замке под луной ей уже наскучили.

   – Не зависимо от того, что произойдет, ты должна вернуться обратно с первыми лучами солнца утра следующего года! – строго произнес Домианос, снял золотое кольцо счерным камнем и отдал его дочери, – его сердце должно стать твоим, как можно скорее. Будь осторожна!

   – Да, папочка! – послушно ответила Леонисса, хитро щурясь, она указала своим тонким пальчиком на хрупкое запястье, – дай мне часики, пожалуйста!

   Домианос нехотя снял с руки большие золотые часы на старом кожаном ремне и протянул их довольной дочери:

   – Ладно, уж! И так твоими платьями весь замок завален! Де…

   Тонкие шелковые пальчики девушки тут же нажали механизм завода часов. Глухое тиканье прекратилось, тонкая секундная стрелка замерла, и в месте с ней наступила полная абсолютная тишина: смолк шепот ветерка, шелест волн, задорные звуки музыки и мягкий тихий бас Домианоса. Да и сам демон замер в нелепой позе с открытым на полуслове ртом. Часы остановили время. Леонисса ловким движением достала из-за пазухи отца золотую стрелу и ловко спрятала ее в складках своего черного платья. Затем она снова коснулась механизма завода, разрешив секундной стрелке идти.

   … вать твои платья и туалеты некуда! – наконец-то закончил свою фразу ничего неподозревающий Домианос и сложил кожаные крылья за спиной.

   Снег над Москвой закончился, разгулявшийся ветер забрал все тучи с собой, оставив жителям мегаполиса черное небо, украшенное полной молочно-белой луной в компаниимиллионов звезд. Усталые после рабочего дня москвичи с горячими глазами потянулись многочисленными вереницами осаждать торговые центры: делать новогодние покупки себе и друзьям. Кто-то думал о давке в метро, кто-то о родных глазах, кто-то о том, где сэкономить или о том, на что потратить последнее… В канун новогодних праздников весь город был болен лихорадкой покупок, от которой единственным лекарством являлись распродажи.

   Торговый центр, горящий сотнями рекламных вывесок, как огромный сверхмощный магнит, притягивал к себе тысячи разноцветных автомобилей. Здесь назначались и деловые встречи, и романтические свидания, по центру можно было бродить несколько дней, прерываясь на перекусы в кафе или просмотр фильмов.

   Среди шумной толпы, словно в потоке дикой реки, вышедшей из берегов, сильно выделялась своей красотой и странным одеянием одинокая рыжеволосая девушка. Она выглядела, словно богатая герцогиня из века возрождения, заблудившаяся не только в Москве, но и во времени. Большая часть ее рыжих густых кудрей была убрана под раскидистой шляпкой, богато украшенной страусиными перьями, стройные плечи укрывал пушистый кроличий полушубок, из-под которого выглядывала зеленая пышная юбка. Расшитая многочисленными кружевами и бантиками она доходила до самых пят, а на ногах были изящные сафьяновые сапожки на высоком, но устойчивом каблучке. Прохожие, особенно мужчины, подолгу засматривались на красотку, ожидая рекламной листовки или предложения принять участие в какой-нибудь новогодней акции, надеясь на улыбку. Но девушка, казалось, никого не замечала вокруг. Широко раскрытыми изумрудными глазами она изучала новый каменный город с асфальтовыми дорогами, невиданными машинами, высотными зданиями, огнями рекламных щитов и бесконечной спешащей толпой. Изредка улыбаясь прохожим, Леонисса уверенно шла вперед, нисколько не боясь показаться несовременной в своем антикварном убранстве, ведь ее молодость и красота всегда оставались в моде. Девушка шла, влекомая потоком людей, и вот, наконец, в ее зеленых глазах ярким огнями вспыхнул огромный торговый центр.

   – Должно быть, это дворец или храм, – подумала она, с любопытством оглядывая мерцающие рекламы мировых брендов, – а внутри некто очень могущественный! Столько народу не могут ошибаться, служа ему!

   Однако каково же было ее удивление, когда, пойдя через огромные стеклянные двери, открывающиеся сами собой, она не обнаружила никого «ужасного и могущественного». Только сотни стеклянных витрин, вывесок и указателей, пару длинных заполненных эскалаторов, взмывающих верх с начищенного до блеска пола. Говор, крик, смех и детский плач смешивались с музыкой, в воздухе витал запах дорогого парфюма, сладких пирожков и попкорна.

   – Да что же тут такое?! – спрашивала сама себя Леонисса, с изумлением рассматривая огромные разноцветные шары, подвязанные под самым потолком, – откуда здесь столько народу? Снова гладиаторские бои?

   …да, мы с Сереженькой купили именно их! Да-да, зелененькие, как ты мне и советовала! – прошла мимо невысокая блондинка с пышными формами, она была одета так, что ее нельзя было не заметить, и разговаривала с какой-то красненькой квадратной штучкой, – да… да ну! Нет, нет! Мишутка ничего не знает… да!