Ледяной десант

– Тарщ командир, берегись! Справа! – вскрикнул Аникеев, стреляя куда-то над головой старлея. В ответ гулко бахнул карабин, пуля выбила фонтанчик земли возле самого лица. Алексеев заученно ушел в сторону, в движении выдергивая из кобуры трофейный пистолет. Первый фриц, тот, который и стрелял, уже падал, подсеченный Ванькиной очередью, второй поднимал МП-40.

«Унтер, наверное, или даже офицер, раз автомат имеет», – отстраненно подумал старший лейтенант, нажимая на спуск.

Бах! Бах!

Так еще ни разу и не опробованный в бою «люгер» дважды дернулся в руке, и гитлеровец сломался в поясе, отчего-то резко нырнув головой вперед. Подивиться столь неожиданной траектории падения Степан не успел, разглядев за его спиной дюжего морского пехотинца с самозарядной винтовкой в руках, прикладом которой он и отоварил фашиста по хребту.

– Не стреляй, братва, свои!

– Не стреляю, – устало выдохнул Алексеев, опуская оружие.

Снова ударил короткой очередью пистолет-пулемет Аникеева. Старлей резко обернулся, успев заметить, как сползает обратно попытавшийся вылезти из командирского люка немецкий танкист в дымящемся черном комбинезоне. Второго панцермана, с лязгом распахнувшего створки боковой башенной дверцы, застрелил Степан. А больше никто из охваченного огнем боевого отделения выбраться и не пытался.

– Отходим к дому, бэка рвануть может! – Рывком поднявшись на ноги, Алексеев подхватил под локоть Аникеева, толкнул вперед. Подгонять морпеха с СВТ не пришлось, тот и сам все отлично понимал. – Бегом! Только автомат фрицевский прихвати, пригодится!

Подобрав свой пистолет-пулемет, дернулся было следом. И замер, разглядев на земле до боли знакомый предмет. Перочинный нож, тот самый поддельный «викторинокс», что он потерял на минометной позиции, а Ванька нашел. Видимо, выпал из кармана Аникеева, а тот и не заметил. Теряя драгоценные мгновения, наклонился – в этот миг ему отчего-то показалось, что это важно. И, размахнувшись, швырнул, словно давешнюю гранату, в сторону горящего танка, ухитрившись попасть точнехонько в боковой люк, из которого вырывалось яростно ревущее пламя.

Широко улыбнулся, потеряв еще пару секунд:

– Хрен вам, а не Ванька! Не его там откопали, не его! Нет больше никакого артефакта, б..! Все, нет его больше!

И в этот миг в горящем танке взорвался боекомплект.

Как уже бывало раньше, время будто бы замедлило свой бег. Старлей видел, как приподнялась подброшенная внутренней детонацией башня; как из-под погона выплеснулось слепящее полотнище огня; как подскочили, словно лишившись веса, выбитые крышки люков.

Еще доля секунды – и ударная волна отшвырнула тело старшего лейтенанта в сторону, могучим ударом впечатав в промерзшую новороссийскую землю.

Сознание отключилось, погружаясь в вязкое небытие, где уже ничего не было – ни времени, ни пространства, ни боли, ни мыслей – вообще ничего…

Эпилог

Темрюк,

расположение 382-го ОБМП

ЧФ ВМФ России, наши дни

Командир отдельного батальона морской пехоты, подполковник Ткачев[26] раздраженно прихлопнул по столу ладонью:

– Значит, так, сержант! Во-первых, никто тебя ни в чем не обвиняет, успокойся. Во-вторых, ты, как ни крути, последним видел своего командира живым, оттого и вопросы. И да, рапорт я твой читал, причем внимательно. Но вопросы остались. Так что рассказывай подробненько и по минутам, как все происходило, когда движок после гидроудара заглох.

Сержант Санька Никифоров тяжело вздохнул:

– Товарищ старший лейтенант скомандовал всем наружу выбираться, через верхние люки. Это я четко запомнил – Витька Васильев от растерянности вниз полез, вот он на него и прикрикнул: мол, сдурел, что ли? Приказал добираться до берега вплавь, там и на самом деле совсем недалеко было, до мелководья буквально считаные метры оставались.

– Уверен?

– Абсолютно. Когда дизель заглох, бэтээр почти сразу передними колесами в дно ткнулся, оно там круто на подъем идет. Тарщ лейтенант так и сказал, мол, метров пять проплывете, а там и дно нащупаете. Он больше волновался, чтобы пацаны автоматы не утопили, мол, не отпишемся потом.

– Ну личное оружие вы не утопили, молодцы, – саркастически прокомментировал сказанное стоящий возле окна замкомбата майор Михальчук. – В отличие от своего командира…

– Сергей Михайлович, – не оглядываясь, буркнул Ткачев, – не встревай, пожалуйста. Продолжай, сержант.

– Так что продолжать-то? – шмыгнул носом Никифоров. – Я через свой люк вылез да в море сиганул. Сперва волной накрыло, балла на три штормило. Ну вынырнул, понятно, да поплыл. Метров через семь дно ногами нащупал, как тарщ старший лейтенант и говорил.

– А Алексеев почему сразу следом не вылез? Или ты так спешил до берега добраться, что даже и не оглядывался?

– Как это не оглядывался?! – вскинулся морской пехотинец. – Вот как дна коснулся, сразу и обернулся, узнать, как у него дела! Думал, может помощь понадобится.

– И?