Ледяная дева

» Мысли о ней начинают преследовать меня «, — сказал себе герцог. И снова он подумал, что это связано с загадочностью России, с ее необычным климатом. А может быть, причина совсем в другом? В том, в чем он не хочет себе признаваться?

Его обрадовало, что во дворе не было карет, готовящихся к отъезду. Герцог велел доложить о себе и был тотчас приглашен в личную гостиную княгини.

Когда слуга ввел герцога, княгиня, писавшая что-то за секретером, радостно вскрикнула и встала ему навстречу.

— Блейк! — воскликнула она. — Как я рада видеть вас! Уверена, вы сможете ответить на вопросы, которые я хочу вам задать!

— Полагаю, вы уже слышали, — заметил герцог, — что вчерашняя паника была вызвана ложными слухами, распространенными неутомимым сплетником князем Повольским.

Княгиня засмеялась.

— Я должна была бы догадаться, что за всем этим стоит Феликс. К счастью, вчера поздно вечером ко мне заехал один знакомый и сообщил, что он встретил лорда Кеткарта и причин для волнений нет.

— Я знал, что вы, как никто другой, проявите благоразумие, — сказал герцог.

— Что вам предложить: кофе или вина? — с улыбкой спросила княгиня.

— Кофе, пожалуйста.

Княгиня позвонила в золотой колокольчик и отдала приказ появившемуся слуге.

Герцог подождал, пока слуга закрыл за собой дверь, и заметил:

— Надеюсь, эти слухи не очень расстроили Зою Валлон. Она ведь так озабочена судьбой отца.

— Пьер Баллон француз, — холодно ответила княгиня. — Всем нам вчера довелось так много пережить! Пройдет еще немало времени, прежде чем мы перестанем видеть во французах только наших злейших врагов!

Герцог удивленно посмотрел на княгиню.

— Уверен, вы не имеете в виду Баллона и его дочь?

— Боюсь, — сказала княгиня, — что в то время, когда моему мужу грозит опасность погибнуть от французской пули, а его страну могут захватить самым подлым образом, мне нет дела до французов, кто бы они ни были!

Герцог был поражен, но, поскольку все его мысли постоянно были только о Зое, быстро спросил:

— Могу я поговорить с дочерью Баллона? Думаю, она очень огорчена вашим отношением.

— Не вижу причины, почему вы должны вмешиваться, — заметила княгиня. — В конце концов, она для вас никто.

— Я был поражен ее талантом танцовщицы и музыкальными способностями.

Последнее он добавил намеренно, так как понимал, что слуги могли рассказать княгине, что он слушал игру Зои в музыкальном салоне.

— Охотно верю, — ответила княгиня, — но предлагаю поговорить о других вещах. Дорогой Блейк, я не имею ни малейшего желания ссориться с вами из-за этой девушки, ведь она всего-навсего учит мою дочь французскому языку.

— Я и не собираюсь с вами ссориться, — возразил герцог. — Однако я все-таки хотел бы поговорить с Зоей. Уверен, вы не откажете мне в этом.

Герцог заметил, как сузились глаза княгини. Затем она сказала:

— Вы настаиваете? Должна сказать, Блейк, вы меня удивляете. Никогда не думала, что вас может заинтересовать молодая девушка. Но если так, то почему это не моя дочь Таня?

— Я уже говорил, что Тане очень подойдет мой брат, — терпеливо объяснил герцог. — Как и обещал, я устрою в Уэлминстер-хаузе бал для Тани, когда вы приедете в Лондон.

Княгиня прекрасно понимала, какие выгоды сулит такое предложение. Она всплеснула руками и воскликнула:

— Вы так добры, Блейк! Для Тани это будет прекрасной возможностью попасть в английский бомонд. Она засмеялась и прижала пальцы к губам.

— Видите, я заговорила по-французски, а еще вчера все клялись, что никогда больше не произнесут и слова на этом языке. Но как же можно по-другому описать тот блестящий круг избранных, в котором вы играете такую видную роль?

— Вы мне льстите, Софья, — заметил герцог. — Но я все еще хочу поговорить с Зоей.

Взгляды их встретились, и герцогу показалось, что княгиня хочет настоять на своем. Затем с легкой улыбкой, в которой сквозило сожаление, она сказала:

— Увы, это невозможно.

— Почему?

— Потому что на рассвете Зоя уехала в Москву.

— Вы хотите сказать, что отправили ее в Москву?

— Я отправила ее к отцу.

— Но почему?

— Потому что она француженка. Я подумала, что там ей будет спокойнее, а здесь так были накалены страсти…

— Вы действительно думаете, что в Москве, где в любую минуту могут загреметь пушки Наполеона, она будет в большей безопасности?

Герцог был разгневан, и княгиня, посмотрев на него с некоторой опаской, сказала:

— Вас не касается, Блейк, что я делаю или как поступаю с людьми, которые так или иначе всего лишь слуги в моем доме.

Герцог встал.

— Вы уже уходите? — спросила княгиня, и в голосе ее послышался испуг.

— Ухожу, — ответил герцог — До свидания, княгиня Он небрежно поднес ее руку к губам, поклонился и вышел из комнаты.

— Блейк! — окликнула его княгиня, и в голосе ее послышались умоляющие нотки. Герцог сделал вид, что не слышит.

Он вернулся во дворец, велел слуге немедленно упаковать вещи и отправился к царю.

Царь был занят государственными делами, но, как только освободился, пригласил герцога к себе.

— Что случилось, Уэлминстер? — спросил он. — Думаю, вы не стали бы так срочно просить встречи, если бы дело не было очень важным.