Леди Удача

После обеда дамы поднялись из-за стола. Отвратительная традиция, подумала Кассандра, выходя из столовой вслед за остальными. Несомненно, теперь мужчины заговорят о политике; если бы она могла остаться, то, вероятно, узнала бы что-то важное. Но нет, ей пришлось удалиться в гостиную, где разговор был нестерпимо глуп и скучен. Женщины как будто впали в умственную спячку, ожидая, когда же мужчины вернутся и жизнь начнется вновь. Ей вспомнились беседы с Риорданом. Какой контраст! Он находил удовольствие в ее обществе и уважал ее взгляды. Она могла бы побиться об заклад, что уж он-то не стал бы отсылать ее из столовой после обеда, как какое-нибудь неразумное дитя.

Наконец мужчины присоединились к ним, и слуги начали расставлять в гостиной карточные столы. Поставив два фунта, Кассандра села играть в мушку и отошла от стола, унося восемнадцать фунтов выигрыша. Ее уговаривали продолжить игру, но она отказалась. Слава Богу, страсть к азартным играм не входила в число ее пороков.

Сестрички Ллойд пожаловались на отсутствие музыки и танцев. Уэйд галантно обещал послать за музыкантами завтра же с утра и вечером устроить бал. Его слова вызвали у дам восторженные аплодисменты. Кассандра заметила, что в этот вечер он пил больше обычного, говорил громко и был чрезвычайно словоохотлив. Его глаза возбужденно блестели. Когда он предложил ей уединиться в бильярдной, чтобы поговорить, она едва сумела скрыть свой испуг.

Бильярдная находилась на втором этаже. Слуги принесли вина, зажгли по просьбе Уэйда канделябры и поспешили оставить их вдвоем.

– Ты играешь? – спросил он, натирая кий мелом и поставив на сукно три шара: два белых и один красный.

Она ответила отрицательно. Он пожал плечами и отхлебнул из своего бокала с кларетом, потом поставил его на край стола красного дерева и начал гонять шары в одиночку. Кассандре уже не раз приходилось видеть, как мужчины играют в бильярд, но она так и не смогла понять, в чем смысл игры, хотя ей объяснили правила. Вот и сейчас она следила за ним в привычном недоумении, терпеливо ожидая, пока он сам не начнет разговор по существу.

– Ты еще не разгадала загадку моего маленького подарка? – спросил он наконец, посылая красный шар вдогонку за белым.

– Нет, Колин, я не смогла ее разгадать и просто сгораю от любопытства. Объясни, пожалуйста. Он улыбнулся.

– Ну ладно, так и быть. Я подарил тебе вещь, которая очень мне дорога, и надеюсь, что ты будешь беречь ее как зеницу ока.

– Если эта вещь много значит для тебя, значит, мне она тоже будет дорога, – предупредительно ответила Кассандра, в то же время спрашивая себя, уж не разыгрывает ли он ее. – Но что же это?

– Это кусочек Бастилии [34].

– Кусочек Бастилии?

Кассандра с трудом подавила едва не прорвавшийся смешок и изобразила на лице священный трепет.

– Правда? Честное слово? О, Колин!

– Один мой близкий друг вытащил его из обломков в восемьдесят девятом и прислал мне в подарок. Я решил передать его тебе.

– Колин, я так тронута, просто не знаю, что сказать. Это была чистая правда.

– Я наблюдал за тобой эти несколько недель, Кассандра. Мне хотелось о многом тебе рассказать, но я не был до конца уверен, можно ли тебе доверять. А теперь никаких сомнений у меня не осталось.

– Ты можешь мне доверять! – с жаром заверила его Кассандра, положив руку ему на локоть.

Мгновенная судорога пробежала по его лицу, но он отвернулся к бильярдному столу прежде, чем девушка смогла уловить, в чем дело.

– Я как-то раз сказал тебе, что немного знал твоего отца, – заговорил Уэйд, рассматривая кончик кия. – Это не так. На самом деле я хорошо его знал. Мы вместе работали, у нас с ним были общие цели.

Он положил кий и повернулся к ней.

– Я хочу сказать, что лишь по чистой случайности в мае был арестован только Патрик. На его месте мог бы с легкостью оказаться и я.

Изумление Кассандры было непритворным: такого признания она не ожидала.

– Ты… ты хочешь сказать, что ты один из них? – ахнула она. – Один из друзей моего отца, которые пытались…

– Я не просто один из них. Я их предводитель.

Она зажала рот рукой.

– Колин!

– Что ты теперь обо мне думаешь? – спросил он с любопытством. – Что ты чувствуешь?

– Я? Мне страшно и… я так взволнована… И я так рада! О, Колин, это же замечательно! Мне так хотелось внести хоть какой-то вклад в дело моего отца, и я надеялась, что с твоей помощью… а оказалось, что все это время я помогала именно тебе! Если бы я только знала, что это ты, я могла бы сделать гораздо больше!

– Как раз на это я и рассчитывал. Уэйд подошел к ней и взял ее за руку.

– Надеюсь, нет нужды объяснять, что я бы скорее умер, чем подверг тебя какому-то риску, но у нас мало времени. Если Англия объявит Франции войну, нашему делу придет конец. К тому же у меня есть основания полагать, что власти начинают подозревать меня.

Кассандра взглянула на него в тревоге.

– Бояться пока нечего, но это означает, что мы должны их опередить.

Она заговорила нерешительно, моля Бога, чтобы не переусердствовать и не спугнуть его, но все-таки не удержалась и спросила:

– А цель по-прежнему… все та же, что была у моего отца?