Леди удача

Кассандра стиснула в руке свои белые перчатки: она не слышала, как он вошел. Раньше он никогда не заходил к ней в комнату. От его присутствия в спаленке для гостей сразу стало тесно. Повернувшись с напускной небрежностью, она окинула взглядом его простой темно-синий камзол из тонкой шерсти и облегающие серые панталоны. Пришлось скрепя сердце признать, что он по-прежнему кажется ей красивейшим из мужчин.

Он не пользовался пудрой, черные волосы с проседью были гладко зачесаны назад над высоким умным лбом. Он только что побрился, щеки горели свежим румянцем. Ее взгляд скользнул по длинным красивым ногам (при этом она отметила, с каким непринужденным изяществом он держится), поднялся вверх и скрестился с его собственным взглядом. Темно-синие глаза сияли откровенным восторгом. Кассандра вспыхнула и отвернулась.

– Ты похожа на прекрасную белую птицу из заморских краев. – Его тихий голос звучал как ласка. – Какая у тебя стройная шея, какая безупречная кожа…

– Не надо! Ради Бога, не надо!

С горьким смешком Риордан подошел поближе.

– Ну не буду, не буду. Это же недопустимо – сказать своей жене, что она красива! Сам не знаю, что на меня нашло.

Он хотел взять ее за руку, но она невольно отшатнулась. Риордан замер, его лицо казалось вырезанным из дерева.

– У меня есть для тебя подарок. Будь добра, ты не могла бы встать?

Вновь покраснев, Кассандра поднялась и повернулась к нему всем телом, старательно отворачивая лицо.

– Успокойся, Касс. Можно подумать, что я собираюсь тебя зарезать!

Он сунул руку во внутренний карман камзола и вытащил какой-то предмет. Она опустила взгляд на его раскрытую ладонь и увидела медальон на золотой цепочке.

– Он принадлежал моей бабушке. Она завещала его мне, чтобы я отдал его своей жене.

Кассандра почувствовала, как на глазах у нее выступают слезы.

– Умоляю, не делай этого…

Но Риордан, решительно сжав губы, свел концы цепочки у нее на шее и замкнул замочек. Металл еще хранил тепло его руки. С тихим вздохом она вытерпела прикосновение его пальцев, выравнивающих медальон так, чтобы он висел точно посредине в ложбинке между грудей.

– Бабушка вынула из медальона миниатюрные портреты – свой и дедушкин – и велела похоронить их вместе с собой. Надо заказать новые портреты – мой и моей жены – и вставить в медальон. Так она сказала. Я намерен выполнить ее волю.

– Зачем, Филипп? Зачем ты все это делаешь? Риордан прижал раскрытые ладони к ее груди.

– Как часто бьется твое сердце!

Словно завороженный, он следил за тем, как кровь приливает к ее щекам, покрывая густым румянцем не только лицо, но и шею.

– Неужели ты не понимаешь, как сильно я хочу тебя? Я умираю от тоски по тебе. Я хочу взять тебя прямо здесь, Касс, прямо здесь, в твоей комнате.

Все ее тело горело, каждый нерв отзывался на его прикосновение. Ей пришлось облизнуть губы, прежде чем она смогла заговорить.

– Тебе пришлось бы меня изнасиловать. Он покачал головой:

– Я думаю, нет.

Легко скользнув по шелку платья, обе его руки накрыли ее груди, глаза потемнели.

– Нет, я думаю, не пришлось бы. В голове у Кассандры царила полная сумятица. Она инстинктивно ухватилась за свое единственное оружие:

– К-когда я была в Лэдимире, Колин однажды т-точ-но так же зашел ко мне в га-ардеробную, пока я одевалась. Он тоже сделал мне п-подарок. Это был кусочек Ба-асти-лии.

Она оглянулась через плечо, словно намереваясь найти его на туалетном столике.

– Я его сохранила, ты м-можешь…

Приглушенное проклятие заставило ее оборвать свою заикающуюся речь. Тяжело дыша, Риордан опустил руки и отступил назад. Он прекрасно понимал, что Касс нарочно назвала имя Уэйда, чтобы его позлить. Больше всего его бесило то, что эта уловка неизменно срабатывала.

– Ты готова? – спросил он изменившимся голосом, которого сам не узнал. Кассандра кивнула.

– Отлично. Мы же не хотим, Чтобы гости прибыли на бал раньше хозяев! Но сначала, Касс, я должен кое-что тебе сказать и хочу, чтобы ты выслушала меня внимательно. Ты провела последнюю ночь в этой комнате. Отныне ты будешь спать со мной, в моей постели, в нашей спальне. Не качай головой. Ты это сделаешь.

– Нет!

– Да! Я хочу спать со своей женой. И, видит Бог, я своего добьюсь.

От волнения, страха и Бог весть чего еще губы перестали ее слушаться.

– Ты лживый негодяй, Филипп Риордан…

– У нас нет времени на выяснение отношений, милая. Он взял ее оцепенелую руку и повел ее к дверям. Его сочувственная улыбка была явно фальшивой.

– Боюсь, что и потом его тоже не будет. Клара? – окликнул он горничную, бесцельно слонявшуюся по холлу. – Будьте любезны, подайте своей хозяйке плащ. А также все остальное, что ей может понадобиться.

Горничная прошла мимо них с растерянной улыбкой, не сводя встревоженного взгляда с лица Кассандры.