Леди с клыками

– Пфе. – Примерно такой импульс пришел от почти разумного оружия. Во всяком случае, подозрений в этом все больше и больше. Было бы оно кошкой, обязательно бы развернулось и попробовало закопать противную штуку, невзирая на то, какая поверхность находится под лапами. Но узкий длинный кинжал, оборвавший столько жизней, что приобрел магические свойства, остался самим собой и вошел в неживую плоть, легко миновав защитный слой из тонкой стальной проволоки, которой было опутано тело твари. А упырь, пошатнувшись, упал, сраженный искорежившим нутро рукотворного монстра волшебством, разбросав свои длинные руки с остатками шипастых боевых наручников, на одном из которых до сих пор болталась оборванная цепь.

– Хи, хи, хи. – Тон Лаэлы странно изменился. – Клер, хи, что это, хи, было, хи?

– Упырь обыкновенный, – констатировала я, рассматривая поверженного монстра. – На настоящий момент считается официальной вершиной созданных некромантией существ. В общих чертах схож с вампиром, но отличается от него как кремневый топор от двуручника из гномьей стали.

– Я даже выстрелить не успел, – пробормотал Торкат, опуская сжатое в руках ружье. – Все произошло так быстро…

– Да не особо, – покачала головой я, припоминая вычитанную в книгах информацию о вампирах и их ближайших родичах вроде того существа, которое сейчас лежит на полу. – Обычно они столь же быстры, как и материал, послуживший основой для твари. Ну при условии, что делал хороший мастер смерти, раза в полтора-два быстрее. Но, в общем и целом, упыри обычно приравниваются к хорошо обученному ветерану. Да и то больше из-за полного бесстрашия и нечувствительности к боли.

– Этого, видно, поднимал из могилы гвардейца как минимум магистр, – несогласно покачал головой гном. – Клер, вы с ним двигались так, что в воздухе размазывались.

К моему удивлению, зажимающая рот, но продолжающая хихикать эльфийка закивала, подтверждая наблюдения Торката.

– Грум! Хрум! Бум! – Звук, который мог бы издать дракон, продирающийся через подлесок, донесся до нас примерно оттуда же, откуда вывернул мертвец.

– Отступаем, – скомандовала я и быстро подала пример. – С парой-тройкой обычных покойников мы, наверное, справимся, но если это какой-то привет из Эпохи Смерти – нам каюк!

Гулкий вой учуявшего добычу монстра распорол тишину подземелья.

– А как же брат?! – возопил гном, вновь вскинувший ружье и умудрявшийся пятиться не многим медленнее, чем я бежала.

– К огнемету отступаем! – уточнила я. – Их тут не может быть много. Надеюсь. Мертвые тела очень хорошо горят, а там несколько канистр огнесмеси!

Еще один громкий бух, раздавшийся куда ближе, сочетался с мелодичным звяканьем, практически гарантирующим, что позавтракать горе-археологами собирается какой-то экспериментальный образец, сейчас топчущий пробирки в родной лаборатории.

Мы бежали, и громкий топот пополам с леденящими душу завываниями преследовал нас. Когда я завидела последнее пристанище покойника, озаботившегося перед самоубийством парочкой записей, проливающих свет на произошедшее, Лаэла, вырвавшись вперед, уже разливала в узком проходе, который должен был перекрывать огнемет, горючую жидкость.

– Быстрее! – крикнула нам подруга, отскакивая от растекающейся лужи. – Торкат, готовься. Простая пуля если их и не убьет, так на пару секунд остановит. Клер, готовься поджигать! Уж на пару язычков огня-то твоего дара хватит?

Вместо ответа я, миновав горючий участок, поднапряглась, вспоминая занятия со стихийниками, и развела руки, между которыми заплясала блеклая, но сыплющая во все стороны искрами молния. Вряд ли она была бы опасна кому-нибудь, кроме воробьев, жаб и лягушек. Но воспламенить алхимическую смесь сумела бы.

Из-за поворота вылетело чудовище, своими очертаниями напоминавшее слепленный из двух половинок шар. Сверху оно было одето в вычурные и аляповатые, пусть и поблекшие от времени ярко раскрашенные доспехи, болтавшиеся на нем как на вешалке, а снизу в край кольчужной юбки упирались рыцарские сапоги, казалось отлитые из золота. На спине его болтался громадный морщинистый синий горб, размерами как бы не превышающий остальное тело, и можно было лишь гадать, что за мерзость скрыта под этой жуткой оболочкой, на которой выделилось несколько сочащихся темной жидкостью пятен. Морды твари видно не было, спасибо рогатому шлему черного цвета. Монстр явно проспал все прошедшие с начала войны две сотни лет, поскольку был укутан в настоящий кокон, образованный смесью, в равных пропорциях состоящей из пыли и паутины. В руках чудовище сжимало обломанную секиру с двумя лезвиями.

– Не стреляйте! – завопила вдруг эльфийка, ударяя по ружью гнома, уже собравшегося испытать на древней нежити современное оружие. – Это Гроткар!