Леди и разбойник

– Я увидела вас впервые на суде, но услышала о вас значительно раньше. Молва о подвигах Белоснежного Горла бежала впереди него и заставила мое сердце волноваться. У меня возникло непреодолимое желание увидеть вас. И наконец это произошло в зале суда. Вот тогда-то я и решила встретиться и выяснить, что вы за человек. Я хорошо знаю вашего кузена, но, к сожалению, Рудольф не личность. Он идет напролом, но только ничего от жизни не получает.

– Любопытно услышать ваше мнение о нем.

– Я бы сказала, он достаточно смелый человек, но не храбрый. Ему недостает мужества явиться сюда и убить вас. Вместо этого он затевает возню с солдатами и прочей чепухой.

– Превосходно! Стало быть, вы за то, чтобы Рудольф меня прикончил, – усмехнулся Люций. – Позвольте узнать, какую роль играете вы в осуществлении столь оригинального замысла?

– Разве я дала понять, что заинтересована в вашем убийстве? – воскликнула Барбара Кастлмэн. – Полно! Вы и представить себе не можете, как я желаю вам оставаться живым и здоровым, лорд Стейверли!

– Это имя не имеет ко мне никакого отношения, – сухо возразил Люций. – Я уже давно отрекся от него. Я – Белоснежное Горло, разбойник. Я – вор и грабитель. Я потрошу экипажи, следующие в Лондон, забираю золото, драгоценности.

– Вы и мои заберете? – Барбара дотронулась до ожерелья, сверкающего на молодой прелестной шейке.

– Ваши? Ни в коем случае! Зачем отягощать казну новыми расходами? Страна и так терпит убытки из-за вашей невоздержанности.

– Какой вы все-таки суровый. – Интонация Барбары показывала, что она не привыкла к подобным резкостям. – Значит, вы против желания женщины быть красивой?

– Отчего же? Все дело в том, на что направлена красота. Красота некоторых ничего, кроме несчастий, не приносит.

– Вы меня имеете в виду?

– Вы лучше сумеете ответить на этот вопрос, – усмехнулся Люций.

Барбара передернула плечами, потом мягко положила ладонь ему на руку:

– Зачем вы все время пытаетесь воевать со мной? Сурово смотрите, грубите мне… Чтобы встретиться с вами, я отважилась на рискованное путешествие. И вы не рады? Неужели в вашем сердце не отыщется местечка для женщины, осмелившейся на такой поступок?

– Чего же вы от меня ждете?

– Странно слышать подобный вопрос от мужчины! Я же сказала вам, как забилось мое сердце, когда увидела вас в суде. Я уже говорила, что решила тогда во что бы то ни стало встретиться с вами наедине. Я не успокоюсь, пока наконец не пойму, что наши сердца бьются как одно.

Люций, освободив руку, поднялся:

– Леди Кастлмэн, полагаю, у нас с вами разные взгляды на мир. Не нужно особой проницательности, чтобы увидеть – вы приехали сюда отнюдь не потому, что я вам интересен. Я теряюсь в догадках, какая истинная причина привела вас сюда глубокой ночью, однако не могу не высказать своего отношения к вашим словам. Поэтому, если вы не хотите говорить откровенно и вам больше нечего сказать, я должен извиниться и откланяться, ибо у меня есть дела поважнее.

Он говорил спокойно, без раздражения и не ожидал от Барбары той реакции, которая последовала. Она, переменив позу, неожиданно разлеглась на могильной плите, зазывно улыбаясь:

– Либо вы совсем лишены разума, либо вы один из тех редких мужчин, у кого отсутствует тщеславие. Я вам обещаю, вы будете единственным и неповторимым в Уайтхолле!

– Я могу идти? – бросил Люций, все больше раздражаясь.

– Нет! – резко ответила Барбара. – Вы никуда не пойдете, так как мне есть что сказать вам. Прошу вас, устраивайтесь рядом, лорд Стейверли, или, если вам больше нравится, Белоснежное Горло. – Она снова села, приняв строгую позу. – Присаживайтесь! Куда же вы отскочили? Не нужно меня бояться.

Люций расхохотался. Дьявол, а не женщина!

– Я вас не боюсь, но у меня есть подозрение, что вы пытаетесь соблазнить меня. Может быть, я ошибаюсь?

– Вас это удивляет?

– Тогда то, что о вас рассказывают, сущая правда.

– Любопытно, что же вы такого слышали?

– Слышал, что вы развратная женщина, предающаяся страстям, вожделению, пользуясь данной от Бога красотой. Что вы и понятия не имеете, что такое скромность, и, возжелав мужчину, не будете дожидаться, пока он сам обратит на вас внимание.

– Ах вот, оказывается, что обо мне говорят, – не без удовольствия произнесла Барбара. – Ну а если это так, господин разбойник? Может, мне следует добавить к сказанному вами, что еще ни один мужчина не устоял передо мной?

– И что ожидает того, кто отвергнет ваше милостивое внимание?

– Да придушу его своими руками, – зло сказала Барбара. – Что может быть страшнее оскорбленной, разгневанной женщины? Тому, кто меня обидит, не жить на этом свете!

Люций снова рассмеялся, но уже мягче, на лице появилось выражение сострадания. Он сел рядом с женщиной и взял ее за руку.