Леди греха

Ему следовало благодарить ее, ведь она не воспользовалась его страстью. Да, Шарлотта не просила, чтобы он изменил своим принципам, однако он прекрасно понимал: это вовсе не означало, что она согласится продолжить с ним отношения, если он не откажется от расследования.

Натаниел медленно повернул ручку двери, и та отворилась. Переступив порог, он вошел в комнату и запер за собой дверь.

Комната была погружена в темноту, свет исходил только от догоравших в камине дров. Он направился к кровати, но вдруг понял, что Шарлотты там нет. Натаниел осмотрелся. Может, она уехала? Неужели уехала, даже не попрощавшись?

Тут со стороны камина послышался какой-то шорох. У камина стояло кресло, спинкой к двери. Внезапно снова послышался шорох, и Натаниел увидел изящную ножку, появившуюся внизу, у пола.

Может, Шарлотта спит? Натаниел обошел кресло. Оказалось, что Шарлотта вовсе не спала – просто сидела, откинув голову на спинку, и смотрела на догоравшее пламя. Причем сидела совершенно обнаженная. Обнаженная и прекрасная. Ее темные волосы были распущены – они рассыпались по плечам, а отдельные пряди падали на груди.

Натаниел молча приблизился к креслу. И, также молча, стал любоваться обнаженной женщиной, сидевшей перед ним. То, что она ожидала его в таком виде, сидя в кресле… О, это выглядело необыкновенно эротично. Временами Шарлотта выглядела как девочка, но только не сейчас. Сейчас она казалась уверенной в себе женщиной, ждавшей любовника.

– Я думала, вы никогда не появитесь, – проговорила она наконец. – Я боялась, что моя страсть перегорит.

– Я не был уверен, что вы хотите, чтобы я пришел.

– Если бы я попросила вас не приходить, вы бы не пришли?

– Наверное, все равно пришел бы.

– Да, разумеется. Ведь вы… «должны знать». Так, кажется?

Однако в ее голосе не было осуждения. Просто она повторила ею слова, не более того.

Какое-то время он молчал, по-прежнему любуясь ею, Наконец спросил:

– Вы долго ждали меня так?

Она взглянула на свои стройные ноги.

– Да, довольно долго. Знаете, я обнаружила, что это очень приятно. Наверное, мне хотелось бы иметь маленький уединенный домик, где я могла бы жить… жить совсем без одежды. Представляете, ощущение такое, словно тебя гладит множество легких перышек. К тому же я… Видите ли, я подумала, что если вы увидите меня такой, то сразу поймете, как я рада вашему появлению. И не потребуется никаких вопросов.

Он невольно улыбнулся:

– У меня нет вопросов. Я вообще не в состоянии думать.

– Именно поэтому вы все еще так стоите? Потому что не в состоянии думать?

Натаниел рассмеялся. Эта ее реплика очень напоминала ее выпады в прошлом.

Приблизившись к постели, Натаниел снял с нее покрывало и расстелил его на ковре, перед камином. Затем начал раздеваться.

Шарлотта молча наблюдала за ним, и Натаниел понимал, что она любуется его телом – как и в первую ночь. Только на сей раз делала это открыто, безо всякого стеснения.

– Натаниел, я не хочу, чтобы мы говорили о том, что узнали сегодня от Дженни. Вы ведь сами сказали, что для этого еще будет достаточно времени.

Стащив с себя рубашку, он ответил:

– Если хотите, мы вообще можем не разговаривать.

Натаниел должен был присесть, чтобы снять ботинки.

Шагнув ближе к креслу, он сказал:

– Ложитесь сюда. – Он указал на покрывало, лежавшее на ковре.

Соскользнув с кресла, Шарлотта опустилась на колени, затем перебралась на покрывало. Снова залюбовавшись ею, Натаниел судорожно сглотнул. Сейчас, когда она лежала на боку в отблеске пламени, она казалась еще прекраснее.

С трудом заставив себя отвернуться, Натаниел сел в кресло и принялся снимать ботинки. Затем, поднявшись, стащил с себя брюки. Шарлотта наблюдала за ним затаив дыхание. Наконец, лукаво улыбнувшись, сказала:

– Не уверена, что захочу хранить молчание. Но даже если захочу, то не сумею.

Натаниел тоже улыбнулся. Снова усевшись в кресло, спросил:

– Не захотите молчать? А чего же вы хотите?

– Всего-всего. Я хочу быть смелой и отчаянной. Хочу еще одну… скандальную ночь. – Она приподнялась и села, пристально глядя на возлюбленного. Сейчас, при свете пламени, ее темные волнистые волосы походили на черный шелк, рассыпавшийся по плечам.

– Мне тоже хочется, чтобы вы были смелой и отчаянной. А будущее может подождать, верно?

Она молча кивнула. Подождать, но не исчезнуть. Каждая очередная ночь могла стать для них последней, и от этой мысли ей становилось ужасно грустно. Что ж, если так, то надо сполна насладиться этой ночью.

Натаниел бросил на пол брюки, которые все еще держал в руках. Но Шарлотта тут же потянулась к ним и отбросила их подальше от камина – словно эти брюки разделяли их, мешали им соединиться друг с другом. А потом, стоя на четвереньках, она подобралась к Натаниелу и поцеловала его колено.

Он крепко стиснул зубы. В висках у него застучало. В этот момент ему показалось, что он не выдержит неистового возбуждения, охватившего его.

Шарлотта же немного приподнялась, теперь она стояла прямо перед ним на коленях.