ЛЕДИ ФЕНИКС

- В ящике стола лежала записка, адресованная мне. "Нина, адрес племянницы...", ее имя и фамилия. Я послала телеграмму, чтобы она могла приехать на похороны. Но ответа не получила, и на похороны она не приехала. А где-то месяца через три позвонил мужчина, представился Юлиным соседом. Рассказал, что девочка совсем одна, живется ей очень тяжело. Конечно, я заверила, что буду рада помочь. В память о муже. Я тут же позвонила Юле, пригласила ее к нам приехать. Она вроде бы сомневалась, стоит ли ей это делать. Потом вновь позвонил сосед. Я сказала, что приеду за Юлей, но он предложил другой вариант: если я оплачу его расходы на дорогу, он сам привезет Юлю. Меня это вполне устроило.

- Как звали соседа?

- Сергей Юлианович, - в замешательстве ответила Нина Константиновна.

- А фамилия?

- Фамилии он не называл, да я и не настаивала. Зачем мне его фамилия?

- Ваша сестра утверждает, что видела в вашем доме мужчину, похожего на Бокова, еще до приезда Юли.

- Она ошибается, - покачала головой Нина. - Они приехали вместе. Он действительно приходил ко мне получить деньги за билеты. Сначала они остановились в гостинице, в "Зените". Юля еще не решила тогда, что останется у нас, а потом я уговорила ее переехать.

- Понятно. Что вы подумали, когда узнали, что у вашего мужа никогда не было сестры? - тихо спросила я. Нина пожала плечами.

- То же, что и вы. Юля - дочь Григория Петровича. Больше ничего в голову не приходит.

- И ее предполагаемая мать...

- Я ничего о ней не знаю. Даже не догадываюсь, кто это мог быть и где Гриша с ней встретился. Я знаю дату рождения Юли. И если честно, затрудняюсь представить этот роман. Мы тогда жили в такой глуши, все на виду... Кто поймет наших мужчин, - без горечи заметила она. - Я думаю, Гришу всю жизнь преследовало чувство вины, я даже уверена, он считал себя виноватым в том, что наш ребенок умер. Я ведь была беременна, ребенок родился и умер через неделю. А еще через неделю появилась на свет Юля, боюсь, для него это было.., как бы это сказать.., карой. Скорее всего из-за этого он прекратил отношения с той женщиной, если они вообще были длительными. Но мысль о том, что его дочь растет без отца, должно быть, мучила его всю жизнь, вот он и выдумал племянницу. Хотя в больнице он мог сказать мне правду, я бы поняла... И включить ее в завещание. Но он этого не сделал. Наверное, у него была причина или он считал, что была... В любом случае я обязана помочь Юле.

- Значит, вы уверены, что сюда ее привез сосед?

- Конечно. Послушайте, надо немедленно найти Юлю. Сообщить... Бог мой, у меня голова кругом. - Она потерла виски, руки ее нервно вздрагивали, выглядела она неважно, должно быть, действительно плохо себя чувствовала.

- Боюсь, Юле известно, что ее отец погиб.

- Что?

- Я обнаружила труп на скамейке в сквере, а через несколько минут там появилась Юля.

- Она видела? Она видела? - почти крикнула Нина. - Она знает, что это ее отец? Но почему скрыла от меня?

- На эти вопросы я вряд ли смогу ответить, пока не поговорю с ней. Когда вы видели ее в последний раз?

- Час назад. Она собиралась смотреть телевизор, потом вдруг решила прогуляться. Я стараюсь ей не возражать, она и так чувствует себя неловко в нашем доме.

- Нина Константиновна, - вздохнула я. - Скажите, почему вы все-таки решили оставить девушку у себя?

- Разве не понятно? - чуть не плача, покачала она головой. - Я очень любила мужа, и этот ребенок.., кем бы она ему ни доводилась, я должна ей помочь. Вас это удивляет?

- Ваше желание помочь - нет, - усмехнулась я. - Но помочь - это вовсе не значит поселить у себя и уделять ей внимания едва ли не больше, чем родной дочери.

При этих словах Нина вдруг бессильно уронила голову на руки и заплакала. Я хотела позвать домработницу, чтобы она принесла воды, но Зотова успокоилась и без моей помощи. Вытерла лицо ладонями и пробормотала:

- Это моя ошибка. Поверьте, я считала, что поступаю правильно. Должно быть, дорога в ад действительно выстлана благими намерениями.

Признаться, это заявление меня слегка удивило, конечно, убийство и предстоящее следствие не бог весть какой подарок, но, в конце концов, погиб человек, которого Нина едва знала, так что до ада все же далеко. Или она имела в виду совсем другое? Нечестность Юли, скрывшей от нее наличие родного отца, которого почему-то выдавала за соседа, точнее, он сам так представился, если верить Нине. Допустим, бровастый считал, что сирота вызовет больше сочувствия, вот и решил стать на время соседом, убедив дочь молчать?

- Юля рассказывала вам о родителях? - спросила я.

- Она избегала разговоров о них, я считала, что воспоминания причиняют ей боль, и не настаивала.

- Нина Константиновна, вы понимаете, что и Юля, и ее отец преследовали некую цель?

- Наверное, так оно и есть, - с горечью кивнула она. - Я-то считала, что просто помогаю бедному ребенку. Я бы помогла в любом случае, врать было необязательно. Что теперь будет? - вдруг спросила она.

Вопрос, признаться, сбивал с толку, если, конечно, не был риторическим.

- И у вас нет никаких догадок, что это могла быть за цель? - не отставала я.