Леди, будте плохой

Вопреки всеобщему мнению у Рочдейла было мало опыта в соблазнении добродетельных леди. Если честно, он провел почти всю свою сознательную жизнь, избегая их. Однако предполагал, что они ничем не отличаются от всех остальных. Манипулирующие. Алчные. Сварливые. Основным отличием Грейс Марлоу было то, что ее чувственная натура была сурово подавлена или бдительно охранялась. Потребуется немалая ловкость, чтобы уговорить ее раскрыться, но кто может сделать это лучше, чем великий распутник?

Он наблюдал за ней везде и делал так, чтобы она знала, что он наблюдает. Она делала вид, что не обращает на него внимания, но он читал ее волнение в движениях и жестах, в напряженном тоне ее голоса, в том, как она слишком очевидно избегала близкого общения. И особенно в тайных взглядах, которые она бросала в его направлении, когда думала, что он не смотрит.

Не отрывать взгляд от Грейс Марлоу было нетрудно. Чем дольше Рочдейл смотрел, тем больше открывалась ему ее красота. Грейс могла быть из тех самодовольных ханжей, которых он презирал, но смотреть на даму с густыми золотыми волосами и серыми глазами было приятно. При иных обстоятельствах – в залитом лунным светом саду или освещенной свечами спальне – он мог представить, как смягчаются эти утонченные аристократические черты.

И вот сейчас ему представился реальный шанс направить Грейс к этой окончательной капитуляции.

Он едва не рухнул от потрясения, когда сегодня вечером она возникла на его пороге вместе со всей этой «спасательной экспедицией». Когда излишне вспыльчивый щенок сбил его с ног, а потом еще Тейн устроил выволочку, Рочдейл решил, что присутствие Грейс Марлоу в его загородном доме было напрасно. Но потом судьба улыбнулась ему, когда ей пришлось уступить свое место в карете Тейна девчонке Теркилл. Грейс осталась с ним. Одна.

Альбион Шина, этот великолепный призовой гнедой скакун, будет стоять в конюшне Рочдейла еще до конца этого месяца.

Кучер был не слишком доволен, что его разбудили, чтобы срочно ехать в Лондон, но удивленным не выглядел. Он привык к непредсказуемости своего хозяина.

– И, Дженкинс, – сказал Рочдейл, – не торопись, запрягай спокойно. Спешить некуда, если ты понимаешь, о чем я.

Дженкинс поймал монету, которую бросил ему Рочдейл, сунул ее в карман и улыбнулся:

– Ваша правда, милорд. Я дважды все проверю. Не хочется же, чтобы что-то случилось, тем более среди ночи.

По дороге в дом Рочдейл не мог сдержать улыбку. Он знал, что Грейс – он всегда думал о ней как о Грейс, а не как о миссис Марлоу, потому что в мыслях всегда соблазнял ее – будет настаивать на немедленном отъезде, и дразнил ее тем, что придется остаться с ним на вилле, только чтобы поездка в карете показалась меньшим из двух зол.

На самом деле все шло точно так, как он надеялся. Рочдейл знал, что в интимной атмосфере кареты сможет достичь большего. К счастью, он привез в Туикнем свой маленький фаэтон, а это значит, что они будут сидеть бок о бок, поскольку сиденья напротив просто не было. И от движения экипажа, без сомнения, их тела будут касаться друг друга. Во всяком случае, он позаботится об этом. Может быть, ему даже придется схватиться за нее, если они попадут на плохой участок дороги или карета подскочит на каком-нибудь ухабе.

Да, действительно, соблазнение, которое Рочдейл тайно готовил все эти недели, сегодня ночью начнется всерьез.

Он нашел Грейс в гостиной напряженно сидящей на стуле около камина – само воплощение суровой пристойности. Ему все еще казалось странным видеть такую чопорную и уважаемую леди в этой комнате, где многие менее уважаемые дамочки годами порхали на вечеринках, ставших печально известными из-за их уровня распущенности. Если бы Грейс Марлоу хотя бы подозревала, какие вещи происходили в этой комнате, в этом доме, то с криком убежала бы отсюда.

Она надела шляпку и почти до подбородка застегнула мантилью, подготовившись к поездке с отъявленным распутником. Грейс смотрела на него с холодным высокомерием, которое, несомненно, должно было пресечь всякое нежелательное внимание. Но Рочдейла было очень трудно обескуражить.

Прежде чем подойти, Рочдейл долго смотрел на нее. Его настойчивое внимание смущало Грейс, но она пыталась не показать этого. Он мог растопить сердца большинства женщин одним только взглядом. Грейс Марлоу тоже растает, и достаточно скоро. Ее напряженность превратится в согласие, потом в удовольствие и, наконец, в капитуляцию. Его губы дрогнули в предвкушении последнего, и Рочдейл продолжил свою тщательную оценку.

Если бы она не была так чертовски «туго зашнурована», его бы влекло к ней. Ему всегда нравились блондинки. Но совсем не эти золотисто-медовые волосы и кремовая кожа определяли ее красоту. Грейс выделяло скорее совершенство фигуры и пропорций. В ее лице невозможно найти ни одной неправильной черточки. Такое мог изваять из мрамора Пракситель, так совершенно были очерчены ее скулы, четкий подбородок, прямая линия носа. Это лицо в профиль нужно чеканить на монетах или вырезать на камеях. Благородное. Элегантное. Даже слишком совершенное.