Читаем Led Zeppelin полностью

30 июня группа вернулась в Англию и, по решению Питера Гранта, отправилась на двухмесячные каникулы. Новый сбор был назначен на начало сентября. К этому моменту работа над пятым альбомом была завершена, но очередные проблемы с обложкой вызвали задержку выпуска пластинки до весны следующего года. На «Atlantic Records» уже просто махнули рукой на Пейджа, — поскольку все основные идеи по оформлению конверта исходили от него, — и просто молча выполняли все прихоти гитариста. А было этих прихотей много. То Пейджу не понравился цвет неба, то ему показалось, что дети, изображенные на обложке, совсем не розовые, а синие. Вроде как трупы. То ему не понравилась фигура человека — он вдруг уловил в ней отдаленное сходство с Миком Джаггером. Сами понимаете, на кого угодно, но только не на главного Роллинга. Наконец, Джимми вроде утвердил обложку, но через два дня предложил сделать конверт альбома с разворотом. Ведь у Зеппелинов было только два таких — на втором и четвертом альбомах, теперь нужно и третий. Для коллекции.

Во время каникул Зеппелины стали активно тратить заработанные в Америке денежки — особо усердствовали Пейдж и Бонэм. Причем каждый в своей области. Пейдж отдавал предпочтение недвижимости и приобрел дом 18-го века в Пламптоне, графство Сассекс. А вот Бонзо стал, по словам Гранта, настоящим спасением для автомобильных дилеров Бирмингема и окрестностей, ибо Джон купил столько скоростных и классных «тачек», что Питер Грант очень сомневался — есть ли на свете еще один такой страстный автоколлекционер.

Пока музыканты отдыхали, Питер занялся весьма важным делом. После почти полуторамесячных переговоров он договорился о проведении на американском континенте пиар-кампании, призванной обеспечить группе соответствующее ее рангу паблисити на будущих североамериканских турах.

Первый сбор группы после каникул (кстати, Пейдж и Плант провели их вместе) получился не совсем правильным — Джонс и Бонзо опоздали. Мера наказания для опоздавших была выбрана в соответствии с неличиной опоздания: Джонса за три дня прогулов оштрафовали на три тысячи фунтов, а Бонзо за неделю сибаритства — пятью оплеухами. которые лично ему выписал Питер.

После недельных репетиций в лондонском «Rainbow Theatre» группа вновь погрузилась в самолет и, совершив 36-часовой перелет, приземлилась в Токио, где 2 октября стартовало второе японское турне. На этот раз все поведение Зеппелинов на гастролях крайне строго контролировалось Питером, который заранее предупредил, что никаких шалостей не простит: при этом он выразительно посмотрел на Бонзо. Бонзо скромно потупил глазки и пообещал, «что морепродуктами увлекаться не будет». «А я не про морские продукты, мать твою, Джон! Я про виски и прочее дерьмо!»

Японцы, надо отдать им должное, на этот раз тоже приготовились к турне обстоятельно. Был выпущен красочный буклет, где подробно освещалась карьера группы с указанием всех выпущенных альбомов, американских синглов, биографией музыкантов и скрупулезно Boccтa-новленными датами всех концертов, когда-либо сыгранных командой. Кроме того, в специальном приложении подробно излагались данные, касающиеся аппаратуры, которую использовали музыканты на сцене, — усилителей, медиаторов, струн и т. п. С особой гордостью японцы отметили, что в этом турне Джонс будет играть на новом меллотроне «Yamaha GXI». Кстати, Роберт в связи с появлением этого инструмента как-то заметил, что Джонси превратился в человека-оркестр.

После трех концертов в Токио и Осаке Зеппелины отправились на четыре дня в Гонконг, а затем завершили турне еще тремя ударными представлениями в Нагойе, Осаке и Киото. Именно во время этих концертов в основном был сформирован сет-лист, который будет постоянным и неизменным до июля 1973 года. Думаю, нет нужды говорить о том, что группа вновь выглядела великолепно, каждый раз безупречно выдавая свой фирменный саунд.

30 ноября Зеппелины начинают свой самый грандиозный тур по Великобритании, который продлился более двух месяцев и прочесал почти всю территорию страны с севера до юга, с запада до востока. В начале января именно к этому турне предполагалось выпустить пятый альбом, но очередные капризы Пейджа привели к очередным задержкам, и Грант предложил перенести выпуск на весну, к началу девятого американского турне.

10 ноября 120 тысяч билетов поступили в продажу, и уже через четыре часа были проданы все полностью. Четыре музыкальных издания — «Melody Maker», «New Musical Express», «Record Mirror» и «Record Collector» — направили своих журналистов для сопровождения группы в турне и освещения всех событии.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное