Лед и пламя

– Значит, говоришь, совсем забыла? Кейт, любовь моя, это я давным-давно забыл Мэри! И я даже сейчас тебе кое в чем признаюсь: был момент, когда я собирался на ней жениться, потому что она бесконечно надоедала мне с этой просьбой и нам, в общем-то, было не так уж плохо вместе. Но вот ирония судьбы: чем больше ты подрастала, тем меньше я хотел соединять свою жизнь с Мэри. Я полюбил тебя, сам не догадываясь об этом. Видимо, эта мысль засела у меня в голове, и я похоронил ее в своем «бессознательном» как нечто запретное, но тем не менее что-то мешало мне связываться с другими.

– Но признайся, ведь ты не помешал бы моему браку с Нилом?

– Как бы я смог помешать? По какому праву? Но когда ты бросила на меня тот полный паники, умоляющий взгляд, мог ли я не воспользоваться случаем, чтобы отдалить его от тебя? В тот момент мне стоило задать себе несколько вопросов, однако я предпочитал верить, что пришел тебе на помощь чисто по-братски. Не задумался я и над тем, почему после происшествия с безобразным бельем, подаренным тебе братьями, я пришел в состояние неописуемой ярости.

– Так когда же ты все-таки понял?

– В следующую ночь. Я грезил о тебе. Однако это не был сладкий сон, скорее кошмар. Ты была обнаженной и…

– Благодарю за кошмар!

– …ты была в опасности, кричала, но я не мог и пальцем пошевелить, чтобы помочь. Просто видел, как ты исчезаешь вдали. И еще: я очень тебя хотел. И то, что я проснулся с эрекцией, окончательно травмировало меня. После этого я твердо решил тебя избегать.

– Если бы я только знала…

– Наверное, ты все же о чем-то догадалась, раз у тебя хватило смелости пойти на тот шаг, которого я бы сделать не смог. Как же я тебе благодарен за то, что ты осмелилась!

Не отводя друг от друга взгляда, они допили свое шампанское. Кейт вновь увидела в темно-синих глазах Скотта все то, что так ее покорило во время их первой встречи в парке. Тогда ей было тринадцать лет и она чувствовала себя настолько потерянной, когда протянула ему дрожащую руку. С того момента он стал для нее воплощением идеального и по-детски наивного образа прекрасного принца. Каждую ночь она тайно думала о нем, каждый раз, когда он обращался к ней, она чувствовала, как бешено начинало колотиться ее сердце. Скотт оставался для нее – одинокого, лишенного своих корней и дома ребенка – недосягаемым призраком. Мать ее не очень любила, братья над ней издевались, отец бросил. И этот обдуваемый всеми ветрами, слишком огромный для жизни особняк, где ей дальше предстояло существовать, внушал ей ужас. Но Скотт оказался дружелюбным, заботливым, и благодаря ему Кейт преодолела все страхи. Из-за него она прежде всего полюбила Джиллеспи, а потом Шотландию. И когда она бродила по холмам и лесам, она думала только о Скотте, прекрасно понимая, что ее мечта никогда не станет реальностью. Что ж, она ошибалась! Теперь она могла его обнять, вызвать у него желание, от нее зависело, будет он веселым или грустным. Скотт ее любил, он стал той самой реальностью, руки его были раскрыты для объятий, в которых и было ее подлинное место. Маленькой девочке удалось выиграть эту невероятную партию, заранее обреченную на неудачу, удалось сразиться с судьбой и победить. И женщине, которой наконец стала Кейт, предстояло вкусить всю сладость этого невообразимого счастья, которое она ни за что на свете уже не выпустит из рук.