Лед

Спустившись вниз, он увидел толпу журналистов и собрался их обойти, но другой дороги, кроме бетонного парапета за супермаркетом, не наблюдалось. Разве что пойти напрямую через горы.

Изобразив на лице соответствующее случаю выражение, Сервас приготовился броситься в свалку, но его остановила чья-то рука.

— Позвольте мне.

Д’Юмьер снова обрела весь свой апломб. Сервас посторонился и принялся с восхищением следить, как виртуозно она заговаривает зубы журналистам, создавая впечатление, что действительно делится важными открытиями. Кати отвечала каждому из них, значительно, с легкой понимающей улыбкой глядя прямо в глаза, при этом не давая никому забыть об ужасе ситуации.

Великая артистка.

Не дожидаясь конца спектакля, он стал проталкиваться среди журналистов, пробираясь к машине. «Чероки» был припаркован с другой стороны стоянки, за тележками, и едва просвечивал в тумане. Под порывами ветра Сервас поднял воротник и подумал о том, как артистически была скомпонована жуткая мизансцена там, наверху. Если ее автором был тот, кто убил коня, то он явно отдает предпочтение местам, приподнятым над окружающим ландшафтом.

Подходя к джипу, Сервас заметил, что с автомобилем что-то не так. Он вгляделся повнимательнее. Колеса распластались на асфальте, как спущенные воздушные шарики. Их вспороли. Все четыре… Вдобавок исцарапали кузов ключом или каким-то острым предметом.

«Добро пожаловать в Сен-Мартен», — сказал он себе.

11

Воскресным утром в Институте Варнье повсюду царило какое-то необычное спокойствие. У Дианы сложилось впечатление, что все обитатели покинули здание. Ни шороха. Она вылезла из-под перины и направилась в крошечную холодную душевую. Скорее в душ. Вымыть голову, быстро высушить волосы и почистить зубы. Холод заставлял все делать быстро.

Выходя, она взглянула в окно. Туман. Словно некая фантастическая сущность воспользовалась ночным временем, чтобы занять свои позиции. Туман плыл над заснеженным лесом, в нем тонули белые пихты. Он обступил институт со всех сторон, и на расстоянии десяти метров глаз упирался в непроницаемую белую стену. Диана поглубже запахнула полы пеньюара.

Она планировала сегодня поехать в Сен-Мартен. Быстро одевшись, она вышла из комнаты. В кафе на первом этаже никого не было, кроме персонала. Диана заказала кофе и круассан и устроилась возле большого, во всю стену, окна. Не прошло и двух минут, как в кафе вошел мужчина лет тридцати, в белом халате, и взял поднос. Пока он заказывал большой кофе с молоком, апельсиновый сок и два круассана, она украдкой его разглядывала, потом увидела, что этот человек со своим подносом идет к ее столику.

— Здравствуйте, можно присесть?

Она кивнула, улыбнулась, протянула руку и представилась:

— Диана Берг. Я здесь…

— Я знаю. Алекс. Медбрат у психов. Как вам работается?

— Я только что приехала.

— Нелегкая работа… Когда я сюда поступил и в первый раз увидел это место, мне захотелось вскочить в машину и уехать куда подальше, — сказал он, смеясь. — Кроме того, я не могу здесь спать.

— Вы живете в Сен-Мартене?

— Нет, в долине я не живу.

Он так это сказал, словно последним его желанием было ни за что не жить в долине.

— Вы не знаете, здесь зимой всегда так холодно в комнатах? — спросила Диана и с улыбкой посмотрела на Алекса.

У него было добродушное, открытое лицо, приветливые карие глаза и курчавые волосы. Большое родимое пятно между бровей выглядело как третий глаз. На миг она невежливо задержала взгляд на родинке и покраснела, увидев, что он это заметил.

— Ну да, я тоже боюсь холода, — сказал он. — На верхних этажах вечно гуляют сквозняки, а система отопления очень старая.

За окном открывался великолепный пейзаж с заснеженными пихтами, тонущими в тумане. Пить кофе и ощущать, что от всей этой красоты тебя отделяет только оконное стекло, было так странно, что Диана почувствовала себя среди декораций какого-то фильма.

— В чем состоят ваши обязанности? — спросила она, решив воспользоваться случаем и побольше выведать об институте.

— Вы хотите знать, в чем состоят здесь обязанности медбрата?

— Да.

— Ну… медбрат в психиатрии должен подготовить и разнести лекарства, убедиться, что все пациенты их приняли и не возникло никаких ятрогенных[21] реакций. За постоянными пациентами я, разумеется, тоже наблюдаю. Но за ними надо не только приглядывать, но и организовывать для них занятия, разговаривать, следить, все время быть наготове, постоянно прислушиваться… но не навязывать свое присутствие. Работа медбрата заключается в том, чтобы не мозолить глаза, но и не отсутствовать, не быть равнодушным, но и не опекать излишне. Словом, находиться на своем месте. А уж здесь — тем более. С этими…

— А лекарства? — спросила она, стараясь не смотреть на родимое пятно. — Они ведь сильнодействующие?

Он осторожно покосился на нее и ответил: