Льдинка

– А почему бы и нет? Это не консервы, в конце концов, тут и портиться нечему…

Он нашел нож и ловко срезал тряпочку, закрывавшую горлышко.

– Тима, скажи ему, – Лана перевела взгляд на Тимофея.

Тот пожал плечами:

– Что я, нянька ему? Хочет, пусть пьет. А что дом действительно заброшен, я тоже уверен, и никто сюда не придет.

Увидев, как вытянулись лица девушек, Тима поправился:

– Я имею в виду хозяев дома. А вот наши дорогие друзья вполне могут увидеть свет в окне и найдут нас.

Видя, что выражения лиц сокурсниц не очень-то изменились, он понял, что последняя фраза прозвучала несколько фальшиво.

Антон к тому времени уже окончательно освоился и почти не слушал разговора сокурсников. Открыв бутыль, он осторожно наклонился к горлышку и вдохнул.

– Класс, – похвалил он, оглядываясь.

– Что, кружку ищешь? – язвительно спросила Яна, но Антон не смутился. Он достал опустошенную фляжку Тимы и стал аккуратно переливать в нее самогон.

– Может, еще раз попробуем позвонить? – с надеждой спросила Яна. Она сидела прямо у печки, вытянув вперед ноги в теплых носках.

Лана достала телефон, взглянула на экран и молча покачала головой.

– Прямо как в этих ужастиках, – пробормотала Яна, не отрывая взгляда от выскакивающих искр. – Ни связи, ни снегоходов, ни еды, вообще ни фига…

– Как это ни фига? – «обиделся» Антон, делая жест рукой, мол, посмотри, сколько всего на столе, а ты нос воротишь. – Ешь, называется, не хочу. Икра красная, икра баклажанная заморская… Хочешь, грибков сварим? – предложил он, взбалтывая фляжку с перелитым самогоном.

– Нет уж, – сказала Лана с отвращением. – Они наверняка червивые.

– Еще лучше. Будет жульен с мясом.

– Антон, хватит, – не выдержала Яна.

– Ну и ладно, – не стал настаивать Антон.

Он сделал маленький глоток. Глаза его на мгновенье прикрылись, затем он картинно выдохнул.

– Полный отпад, Тимыч! В жизни такого не пробовал. Хочешь?

Тима с недоверием посмотрел на мутную бутыль, затем понюхал из горлышка.

– Не траванемся?

– Да ладно, не бзди.

После минутной борьбы с самим собой Тима все же взял у Антона фляжку и сделал несколько глотков. В горле моментально запершило, самогон был куда крепче обычной водки. Зато через мгновение по желудку разлилось приятное тепло, и на душе стало немного спокойней.

– Вроде нормально, – сказал он, вытирая губы.

Его взгляд упал на Яну – она все еще куталась в куртку, продолжая держать ноги у печки.

– Тебе, кстати, тоже это необходимо.

– Ну уж нет, – фыркнула девушка. – Может, они в эту бутылку мочились.

– Ага, и плевали, и сморкались, – подхватил Антон. Щеки его раскраснелись, и настроение заметно улучшилось. – Не грузи, Яна. Тимыч дело говорит, быстрее согреешься.

– Ладно, только чуть-чуть, – неожиданно согласилась Яна, и Тима протянул ей фляжку.

Пока она с подозрением принюхивалась, Тима произнес загробным голосом:

– А весной, когда сойдет снег, в заброшенной избушке обнаружат четыре трупа, и вскрытие покажет, что причиной смерти стал некачественный алкоголь…

Услышав это, Яна поперхнулась.

– Не четыре, а три, – возразила Лана, сочувственно наблюдая за подругой. – Я, например, эту дрянь пить не собираюсь.

– Ну как? – поинтересовался Антон у Яны. – По ногам текло, а в рот не попало?

– Горло жжет, – пожаловалась она. – А так – ничего, почти как виски. Только пахнет какими-то ягодами…

Тима подкинул еще дров и спросил у Антона:

– Тоха, там еще осталось что-нибудь полезное? Ну в шкафу?

– Ща посмотрю.

– Заодно погляди, есть ли на кровати одеяло почище.

Антон взял фонарь и вышел из комнаты. Быстро обследовал шкаф, но ничего ценного там уже не было, и он переключился на кровать. Среди двух проеденных молью одеял и ветхих тряпок, от которых сильно тянуло плесенью, был более-менее приличный плед. Антон встряхнул его и, решив, что им вполне можно укрыться, направился к выходу. Неожиданно его левая нога зацепилась за что-то, и он, споткнувшись, чуть не грохнулся на пол. Выругавшись, юноша посветил фонарем. Прямо перед ним на полу располагалась дверца, очевидно, ведущая в подвал. В качестве ручки служил согнутый буквой «Г» штырь, о который Антон и споткнулся.

Присмотревшись повнимательнее, Антон подумал, что эта дверца даже больше смахивает на крышку люка. Уж очень необычная у нее форма.