Льдинка

Тиме пришло в голову, что это довольно рискованно – разговаривать, не вынимая изо рта эту штуку. Одно неосторожное движение – и деревянное жало скользнет в трахею.

– Насмотрелись? Пошли в дом.

– А вы-то как сюда попали? – отважился задать вопрос Тима.

– Всему свое время, – не слишком дружелюбно ответил мужчина; сразу стало ясно, что ему не понравилась излишняя любознательность молодых людей.

– Постойте, – раздался дрожащий голос Антона. – А где Лана? Она же была вон там, я помню… там еще елка стояла…

Дильс кинул на него внимательный взгляд, плотнее сжал губы и, ничего не сказав, зашел обратно в дом.

Тима решил немного подышать свежим воздухом, как вдруг услышал внутри дома возбужденные голоса. Чувствуя неладное, он почти бегом бросился внутрь. Теперь все, кроме Яны (она все с тем же ошарашенным выражением лица сидела на кровати, запахнувшись в ветхое одеяло), сгрудились во второй комнатке. И тут Тиму словно током ударило – подвал! Как он мог забыть!

Снизу доносился какой-то шум.

– Дильс, кажется, там еще люди, – сказал молодой человек со шрамом.

– Люди, люди… Хер на блюде, – буркнул Дильс и вскинул на Тиму тяжелый взгляд своих черных глаз: – Почему вы не сказали, что с вами кто-то еще?

– Мы не знаем, кто там, – мрачно отозвался Тима. – Нас было четверо, а кто там внизу и сколько их – неизвестно.

– Отодвиньте кровать, – приказал Дильс. – Нет, вы стойте где стоите, – сказал он, заметив, что Тима сделал шаг вперед.

Мужчина со шрамом взялся за кровать, однако второй, с неприятной ухмылочкой, даже не тронулся с места.

– Костя, это тебя касается, – терпеливо пояснил Дильс. Тот повиновался, и от Тимы не ускользнуло, что сделал он это с явной неохотой. Пока они оттаскивали кровать в угол, возня в подвале прекратилась.

– Там с обратной стороны дверцы замок, – счел своим долгом проинформировать Дильса Тима, но тот даже не посмотрел в его сторону. Держа в правой руке ружье, другой рукой он с легкостью откинул люк, будто бы был из картона.

– Значит, так. Если вы меня слышите, то я приказываю вам выбираться наружу. На размышления пять секунд. В противном случае я сам спущусь вниз и тогда за себя не ручаюсь. Возможно, я убью вас. Как по законам военного времени.

Это было произнесено с таким хладнокровием, что Тима невольно поежился, в который раз задав себе вопрос: кто все-таки эти люди?

Несколько секунд, показавшиеся Тиме и Антону столетиями, ничего не происходило, и Дильс сказал, не оборачиваясь:

– Артур, фонарь.

Мужчина со шрамом протянул ему длинный фонарь замысловатой формы. Тима не мог оторвать глаз от этого фонаря. Однажды они с отцом ездили навещать каких-то дальних родственников в Тульскую область, и в одном доме, у каких-то стариков, он увидел на подоконнике именно такой фонарь. Это был не просто раритет, это был архираритет.

Пока он размышлял, внизу что-то зашуршало, и вдруг раздался мужской голос:

– Я выхожу. Не стреляйте.

Дильс отошел на пару шагов назад, не спуская с открытого подвала ружья. Тима внутренне подобрался. Сейчас он увидит того, кто чуть не довел его и Тоху до инфаркта. Спустя мгновение на поверхность выбрался крупный мужчина средних лет с густой бородой. На нем была черная вязаная шапочка, как у спецназовцев, и камуфляжная куртка, изорванная в некоторых местах, левая рука замотана какими-то тряпками. Он цепким взглядом оглядел комнату, и, когда его пронзительные глаза скользнули по Тиме и Антону, на лице мельком отразилось понимание.

«Понял, что это мы с ним тут кувыркались», – подумал Тима, и его внезапно охватила злость к этому заросшему мужику.

– То понос, то золотуха, – пробормотал Дильс. – А ты кто такой?

– Аполлинарий. Но все зовут меня Аммонит.

– Аммонит? – переспросил Дильс и поглядел на Артура. Тот пожал плечами, продолжая настороженно следить за вылезшим мужчиной.

– Если мне не изменяет память, это головоногий моллюск, вымерший миллионы лет назад, – негромко сказал Дильс. – Ты хоть знаешь это, Аполлинарий?

– Безусловно, – сказал мужчина, и вдруг лицо его расплылось в широкой улыбке. Он отряхнул куртку, и улыбку сменило болезненное выражение.

– А почему, к примеру, не рапан, не устрица, а именно аммонит? – не успокаивался Дильс.

Мужчина хмыкнул:

– А почему тебя называют Дильс, а не Фриц?

Дильс побагровел, на лице явно читалось желание хорошенько врезать этому не в меру остроумному шутнику.

– Внизу еще есть кто-нибудь?

– Никак нет.

– Хм… Артур, проверь.

Мужчина со шрамом нырнул в подвал и, быстро обследовав, вылез наружу:

– Чисто.

– Как тебя сюда занесло? – спросил Дильс.

Аммонит вздохнул и развел руками:

– Не вижу смысла притворяться. Я прятался, у меня проблемы с милицией.

Тима почувствовал, как сзади его кто-то робко обнял. Яна.

– Какие проблемы? – подозрительно спросил Дильс, и ружье, словно живое, качнулось в сторону Аммонита. Последний снова вздохнул. Но прежде чем с его губ слетело слово, неожиданно подала голос Яна.

– Я видела его фотографию. Дядя Женя… показывал нам с Ланой. Милицейские ориентировки, кажется, так они называются?

– Да? – без особого энтузиазма спросил Дильс. – И кто же это? Че Гевара собственной персоной?