Лазурный берег

И они двинули. Сначала Игорь внимательно смотрел под ноги. Черный начищенный до блеска ботинок — как им все-таки повезло с Вазгеном! — на красной дорожке. На ярко-красной. Вокруг столько прожекторов и софитов, столько света, что алая дорожка отливает золотом. Вокруг толпа, приветственные крики… Игорь поднял глаза. Сотни людей машут ему из темноты! А Рогов, шельмец, уже освоился, машет ручкой в разные стороны, что твой Тарантино. Или Олег Белов.

Олега Белова в это время не пустили даже за первый пояс оцепления. Билеты спрашивали уже тут. Напрасно русская звезда махала паспортом:

— Я — Белов! Вот паспорт!.. Мой фильм там, там! Андестенд?.. Вызовите старшего! У меня билет украли!

«Знаем какой там у тебя фильм. По тыще человек в день таких со своими фильмами», — устало бормотал себе под нос усатый полицейский.

Белову отказывал вежливо и с дружелюбной улыбкой. Все-таки фестиваль — лицо города…

— Пойдем, Олег, — потянула Белова за рукав жена. — Смотри, какая погода хорошая! Давай по морю покатаемся…

В глубине души она даже обрадовалась, что билеты украли. Фильм этот она уже видела, и он ей не понравился, а от светских тусовок у нее начиналась мигрень. Так что хорошо, что удалось избежать натянутых улыбок и выматывающих протокольных разговоров.

Небо над Каннами было высоким и пронзительно-темным, как синий бархат. Белов успокоился, улыбнулся. Поцеловал жену.

— Давай все-таки заскочим на секунду в полицию. Я заявлю. Надо же проучить этих воришек… А то они еще кого-нибудь обчистят.

Выбираясь из толпы, Беловы столкнулись с Егоровым, который волок за руку еле поспевавшую за ним Кристину.

— В 1985 году, — рассказывал он на бегу, — после показа фильма «Детектив» разгневанный зритель с криком «Непонятно!» бросил в лицо режиссеру Годару кремовый торт. «А все-таки вкусно», — ответил Годар и облизал очки…

— Ух ты! — восхитилась Кристина. — Вот бы сейчас этого тортика!..

Ей было неудобно скакать на самых высоких своих каблуках, привезенных из Петербурга, но слушала она внимательно.

Перед первым кордоном Егоров небрежно махнул билетами: всматриваться в них полицейские не стали. На красной дорожке он сбросил скорость, взял Кристину под руку и пошел уже медленно, вальяжно. Посматривал важно по сторонам, кивал головой. Кристина раскраснелась. Егоров послал кому-то воздушный поцелуй. Думал даже дать автограф, но решил, что это уж слишком. Глянув вперед, он остолбенел — во Дворец только что прошли Рогов и Плахов. Не померещилось?.. Кого угодно он ожидал встретить — Жерара Депардье, Николь Кидман, Софи Марсо, но никак не Плахова с Роговым!..

«Ну я им покажу! — закипел Егоров. — Вот мерзавцы. Надо же! Они у меня попляшут!» Хотя, спроси у старшего группы, что именно он инкриминирует своим подчиненным, — не ответил бы. Разве что прошли «поперед батьки».

— Ваш билет, мсье!

Егоров небрежно протянул билеты охране. Полицейский посмотрел на него удивленно.

— Ваш билет, мсье! — повторил он.

— Нам туда. Во дворец! — расплылся в улыбке Егоров.

Полицейский небрежным жестом приказал отойти.

— Мы в кино! — Егоров еще не понял, что случилось страшное.

Полицейский повторил знак: уже безо всякой улыбки.

— Что происходит, Сергей? — всполошилась Кристина.

Егоров засуетился, вся его вальяжность вмиг пропала.

— Сейчас, Кристиночка, сейчас!.. Это какое-то недоразумение… Мы гости фестиваля!

Толпа вокруг дорожки притихла, с любопытством наблюдая за развитием конфликта. Рядом с охраной возник, как из-под земли, агент Перес.

— О, Анри! — обрадовался Егоров. — Представляешь, не пускают… Чего такое?

Анри взял из рук Егорова билет, посмотрел.

— Где вы его взяли?

— Купил… С рук, — тихо, чтобы не услышала Кристина, сообщил Егоров. — Пятьсот евро отдал — копейка в копеечку.

— Это билеты на дискотеку, — сообщил Анри.

У Егорова отвалилась челюсть. Кристина вскрикнула. Схватилась руками за виски.

— Не может быть, — пролепетал Егоров. — На какую дискотеку?

— На обычную, — Анри еще раз глянул на бумажку: — Нет, не обычную… Это дискотека для гомосексуалистов…

Этого Егоров, по счастью, не расслышал. Кристина в этот момент издала рев, сравнимый с сигналом кареты скорой помощи, и ломанулась назад по красной дорожке…

— Кристиночка! — протянул вслед ей руки Егоров. Не было у него в жизни тридцати шагов хуже, чем те тридцать шагов, что он сделал под свист и улюлюканье публики, покидая ковер фестивального Дворца…

Кристиночка… Он столько всего не успел ей рассказать! Как в восемьдесят восьмом году у фестивального Дворца появилась итальянская порно звезда и член ихнего парламента Чиччолина, одетая лишь в абсолютно прозрачную юбку и две ленточки, которые ее поддерживали. С розовым плюшевым медведем в руках…

Поздние посетители каннского пляжа были удивлены видом взбалмошной стройной блондинки, которая неслась куда-то по песку с розовыми туфлями в руках и кричала так, что крик долетал до бархатных небес:

— Об-ма-ну-ли! Фе-на нет! Би-ле-та нет!..

ГЛАВА ПЯТАЯ Лошадь с карасями и свинья в небесах