Читаем Лавр Корнилов полностью

К январю 1915 года четыре месяца наступательной войны обескровили Российскую императорскую армию. Генерал Брусилов писал, что к началу кампании 1915 года регулярная армия исчезла и ее заменила армия, состоявшая из неучей. В армии прежде всего не хватало офицеров. Во многих частях было только 30 процентов положенных по штату офицеров. Огромные потери понес и унтер-офицерский состав. «Кадровых офицеров, — пишет А.А. Брусилов, — в строю было очень мало, примерно 5—6 на полк; остальной состав офицеров, также в недостаточном количестве, состоял из прапорщиков, наскоро и плохо обученных, из части которых уже впоследствии на практике выработались хорошие командиры. Были не только роты, но и батальоны, во главе которых находились малоопытные прапорщики. Старых унтер-офицеров также почти не было…» {125}Первые месяцы войны подчеркнули и огромное значение проблемы руководства массовыми армиями. Так, с первых же сражений возник кризис командования во французской и русской армиях. А.М. Зайончковский указывает, что французский главнокомандующий Жоффр в течение первого месяца войны отрешил от должности около 30 процентов высшего командного состава, а «в русской армии процент негодного командного состава был еще выше» {126}. Но в русской армии отчисления не проводились.

На рубеже 1914 и 1915 годов обе противоборствующие коалиции пришли к выводу, что расчет на кратковременную войну оказался ошибочным и что война протянется еще не один год. Зимой 1915 года становится ясно, что Восточный фронт является главным для армий центральных держав. Основные операции в этом году развивались именно между русскими и австро-германскими армиями {127}.

В январе 1915 года происходит новое наступление «Стальной» дивизии Корнилова, в результате которого был занят главный гребень Карпат на линии Альзопагон — Фельзадор. В феврале этого же года за умелое руководство, проявленное в боях, Л.Г. Корнилова производят в генерал-лейтенанты, а его имя становится широко известным в действующей армии. «Странное дело, — писал А.А. Брусилов, — генерал Корнилов свою дивизию никогда не жалел, во всех боях, в которых она участвовала под его начальством, она имела ужасающие потери, а между тем офицеры и солдаты его любили и ему верили. Правда, он и себя не жалел, лично был храбр и лез вперед, очертя голову» {128}.

После небольшой передышки, в начале марта, опять бои — 48-я дивизия отличается при прорыве обороны 3-го австро-венгерского корпуса. В каждом бою Корнилов выбирал себе наблюдательный пункт в непосредственной близости к передовой и устанавливал наилучшую, насколько возможно, связь со всеми частями и штабом. «Так я могу видеть бой своими глазами и управлять им», — говорил командир «Стальной» дивизии {129}. Перед операцией Корнилов подолгу изучал карту местности, где должны были развиваться события. Точное знание местности, наряду с феноменальной памятью, часто выручало его из самых сложных передряг.

Изощренная наблюдательность настоящего разведчика и исследователя, хладнокровный расчет и спокойствие часто поражали окружающих.

Так, например, в боях за городом Турка в Карпатах корниловская дивизия вела упорные бои с лучшими частями противника — боснийскими стрелками и венгерскими полками 7-го корпуса. Спокойно, несмотря на интенсивный вражеский обстрел, Корнилов наблюдает за ходом боя. Внезапно он спрашивает начальника штаба: «Что случилось в Очаковском полку?» Начальник штаба отвечает, что до исправления перебитого телефонного провода ответить невозможно. «Немедленно пошлите туда две роты из моего резерва, австрийцы вновь обходят наш левый фланг», — приказывает командир. Окружающие генерала офицеры, как ни смотрели на позиции Очаковского полка, ничего не смогли углядеть, кроме кучки солдат, залегших в придорожной канаве. Когда направленные роты поддержки были уже у цели, связь была восстановлена, и первое донесение командира Очаковского полка заключалось в просьбе о помощи против обходивших его левый фланг австрийцев {130}. По фигурам нескольких солдат Корнилов смог понять обстановку и принять правильное решение.

Еще одним качеством Корнилова, запомнившимся всем, кто его знал, была его поражающая храбрость. Иногда казалось, что он буквально играет со смертью. В боях под Самбором русских и австрийцев разделяло всего сто шагов. Однажды Корнилов шел по окопам во время обстрела со стороны противника. Ротный командир предупредил его, что, проходя у бойниц, нужно пригибать голову. Но Корнилов молча остановился у бойницы, медленно поднял бинокль и начал рассматривать вражеские позиции, потом также медленно отвернулся. Не успел он после этого сделать двух шагов, как позади него упал убитый солдат. Генерал перекрестил его и тихо прошептал: «Видно, не судьба еще…» {131}

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии