Лас-Вегас

— Здесь нет подслушивающих устройств, так что мы можем разговаривать совершенно свободно. С сегодняшнего дня ты принят ко мне на работу, и я буду платить тебе восемьсот баксов в месяц. Наличными, без всяких расписок.

Лицо Роуна перекосилось, и он взорвался:

— Конечно, я не самый лучший полицейский в мире, но в жизни не брал взяток.

— Теперь будешь, — резко возразил Тони. — Потерпи минуту, и я объясню тебе почему.

Полицейский тяжело дышал. В нем боролись замешательство и ярость. Он молча кивнул.

— Дело в том, — улыбнулся Тони, — что ты, голубчик, у меня в руках. С прошлой среды я повязал тебя по рукам и ногам. Тебе придется играть по нашим правилам, или ты не будешь играть вообще. Ты не будешь играть нигде в старых добрых Штатах. Нигде, понял меня?

Роун моргнул.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, Ринальди.

— Сейчас поймешь. — Тони нажал на кнопку селектора и распорядился:

— Принеси сюда все, Мэнни.

Забавно было смотреть на Роуна, совершенно сбитого с толку, растерявшегося. Можно было подумать, что у него только что отвалились яйца и он никак не мог понять причину. Тони прямо-таки наслаждался.

Совсем как сцена из кинофильма. По большому счету, успех вегасской операции означает успех всего дела.

Но эта часть предприятия — особая, и он непременно доведет ее до конца.

Дверь снова открылась, и в кабинет вкатился Мэнни. Он тянул за собой столик на колесиках, на котором стоял небольшой проектор, уже заряженный.

Мэнни улыбнулся и стал похож на лягушку с зубами.

— Привет, Оуэн, — ухмыльнулся он.

Роун промычал что-то нечленораздельное. Он не сводил глаз с проектора, его лоб прорезали глубокие вертикальные складки.

— Сейчас включу, — сказал Мэнни и наклонился к аппарату.

— Направь его на стену, — посоветовал Тони и с улыбкой посмотрел на лейтенанта. Встал из-за стола и задернул шторы на окне. — Обойдемся без экрана.

Мы тут приготовили небольшое зрелище для тебя, коп.

Прошу прощения за то, что не в цвете, но, сам понимаешь… Нам пришлось снимать через одностороннее зеркало, и это не работа студии «Юниверсал». Так, любительские снимки, только для узкого круга…

Он оборвал себя на полуслове и громко расхохотался. Его развеселила смена выражений на лице лейтенанта.

Роун был уже вполне готов. Проектор включили.

На противоположной стене вспыхнул освещенный квадрат, и Мэнни быстренько навел резкость. В комнате царила полная тишина, только слышалось тяжелое дыхание Роуна. На стене появилось изображение мужчины, который пристроился между ног извивающейся девушки, а вторая в это время радостно хлопала его по ягодицам.

Когда следующий снимок показал улыбающееся лицо мужчины, Роун застонал.

Тони захихикал.

— Оуэн Роун без штанов. Как вам это нравится, лейтенант? — съехидничал он.

— Ты очень фотогеничен, Оуэн, — добавил Мэнни.

— Да выключи ты эту проклятую штуку! — Роун рванулся к столику.

Мэнни отключил проектор и шагнул к полицейскому. В комнате опять повисла тишина.

Роун совсем поник головой, когда Тони бросил на стол перед собой стопку фотографий.

— У меня много таких картинок. Неплохо смотришься, лейтенант.

— Ах вы, грязные подонки! — проговорил Роун дрожащим голосом. Лицо его побагровело от ярости. — Вы мерзкие, паршивые негодяи…

Тони подошел к окну и раздвинул шторы. Потом вернулся на место и вежливо спросил:

— Хочешь получить экземпляр на память? — Он мотнул головой в сторону проектора. — Пленка хранится у нас в сейфе. — Тони подвинул пачку фотографий к Роуну. — Возьми все, какие тебе нравятся, парень. Негативы останутся у меня.

Роун рухнул на стул и зажмурился. До него наконец дошло.

— Мотель, все правильно, парень, — спокойно подтвердил Тони его догадку. — Там тебя и поимели.

Две шлюхи, двадцать долларов за пару. — Он развалился в своем кресле. — Что ж, такова жизнь, коп.

Ничего не поделаешь. Теперь ты работаешь на нас.

Роун повернул к мучителю сморщившееся, тоскливое лицо, и Тони ласково улыбнулся ему. Лейтенант тяжело вздохнул, уткнул лицо в ладони и застонал. Хозяин подмигнул Мэнни.

— Чего вы хотите от меня, Ринальди? — каким-то неживым голосом спросил Роун.

— Убери-ка эту ерунду отсюда, Мэнни, — велел Тони и наклонился вперед. — Я скажу тебе, что мне нужно, коп…

После полудня солнце палило немилосердно, дышать было нечем. Дебби решила пойти в бассейн. Народу в такое время там наверняка нет… Какой-то мужчина все же сидел под зонтиком. Тот самый, что называл себя полковником. Он расположился на том же месте и в той же позе, так что казалось, что он ни разу не пошевелился с тех пор, как Дебби видела его в последний раз.

Она подошла к нему.

— Вы сидите на улице в такую жару, мистер Страдвик?

Полковник поднялся со стула, на ногах он держался не слишком твердо.

— В моем возрасте, дитя мое, всегда радуешься возможности согреться, — сказал он и кивнул в сторону высокого стакана на столе, — как снаружи, так и внутри.

Дебби села за его столик. На ней были шорты, и, хотя стул стоял в тени зонтика, пластиковые полоски обожгли ей ноги.

Полковник в высшей степени учтиво подождал, пока она устроится, и лишь потом сел на свое место.

Он потянулся к стакану и спросил:

— Хотите выпить?